Шон улыбнулся, а скорее, оскалился, как пес.
Кристиан пожал ему руку.
– Договорились, Шон.
Они разбились на группы по одному – вот именно, по одному! – и стали осматривать площадь. Каждому достался свой сектор.
Держа револьвер наготове, Кристиан направился к сооружению, на вершине которого возвышался большой деревянный крест. Церковь по меркам мегаполиса была крошечной, в ней наверняка могло поместиться одновременно не больше одного прихода. Тьма внутри не позволяла разглядеть хоть что-то, а фонарики имелись только у Руни и Шона. Половицы под ногами скрипели каждый раз, когда Кристиан осторожно, крадучись, словно кошка, переступал по деревянному полу. На стенах кое-где пылали факелы, рисуя собою картину из глубокого средневековья. Они давали хоть немного света в этом темном царстве.
Проходя вдоль рядов скамеек для прихожан, Кристиан старался заглянуть за каждый угол, чтобы не оказаться случайно застигнутым врасплох. На амвоне горели свечи. Любопытно, кто зажег их? Неужели все-таки есть выжившие человеческие существа в этом городке?
Над амвоном возвышался массивный крест, на котором был изображен распятый Иисус Христос. Печальный лик его говорил о тяжких муках и страданиях. Кристиан не причислял себя к истинно верующим. Раз в неделю, по воскресеньям, когда был совсем юным, он посещал местный приход, да и то его принуждали ходить туда родители. В более взрослом состоянии он не помнил, чтобы заходил в церковь по собственному желанию.
Сзади раздался негромкий звук, словно что-то упало на пол. Кристиан обернулся и направил револьвер в темноту. Наступившая тишина настораживала сильнее, чем, если бы стоял оглушительный вой или крик. Свечи на амвоне практически совсем не освещали молельный зал церкви, и что там пряталось во тьме, оставалось только догадываться.
Звук падения больше не повторялся, зато где-то сбоку отчетливо слышался шорох, и – молодой человек готов был поклясться – чавканье. Он воспользовался свечой, взятой с амвона, чтобы осветить окружающее пространство. У дальней стены он заметил слабое шевеление. Мелькнула чья-то тень. Потом раздался топот, который нарастал, приближаясь. Кристиан держал палец на курке револьвера, приготовившись в любой момент выстрелить.
Из темноты на него выбежал человек в одежде священника – скорее всего, настоятель местного прихода – и попытался атаковать, протянув неестественно длинные руки к молодому человеку. Кристиан, не раздумывая, выстрелил тому в лоб. Тело священника беззвучно рухнуло за скамью, которая стояла в метрах семи-восьми от Кристиана. Не успел он прокрутить барабан револьвера, как с другой стороны его атаковал еще один мужчина, издававший жуткие рычащие звуки. Все его тело дергалось, словно у него был эпилептический припадок. Вместе с тем движения его были стремительны – он приближался к Кристиану слишком быстро.
Едва увернувшись от взмаха руки кровожадной твари, молодой человек прыгнул к амвону, схватил одну из свечей и молниеносно
