и повесил сушиться у костра.
Вскоре колесо было готово, а это было ничто иное как, колесо!
Потом подобрал ветку, подходящую на роль оси и срубил её. С двух концов сделал срезы, на треть толщины, отступив от края, на пять сантиметров, и то же самое проделал с одного края носилок, где ручки были потолще. Приложил сверху в пазы, – ось вошла туго. Мне это понравилось. Снова снял, сделав две насечки по окружности оси. Оставил между ними расстояние, равное ширине колеса. Намазав это место медвежьим жиром, надел колесо на ось. В прорезанные канавки намотал и хорошо закрепил ивовые прутики. Получилось что-то вроде стопорного кольца, чтобы колесо не бегало из стороны в сторону. И уже готовую ось вставил в пазы на носилках. Из своей котомки достал солдатский кожаный ремень и порезал его на тонкие верёвочки. Ими туго стянул соединение оси с носилками.
Опробовал своё изобретение – работает! Но что-то ему мешало ехать. Оглядев еще раз колесо, нашёл свою ошибку: надо было ободрать кору с колеса, чем я и занялся. Еще каких-то пару минут – и всё было готово. Время перевалило далеко за полночь. Пошёл проверить Святогора. Старик заснул. Я смочил ему губы водой и протёр лицо. Осмотрел повязку – она была вся пропитана кровью.
Если кровь не остановить, то он истечёт кровью. Нет, пожалуй, спать не надо, нужно двигаться. Время – это его жизнь.
С этой мыслью я подошёл к тачке-носилкам, еще раз оглядел их, проверил на прочность и надёжность конструкции, добавил в трущиеся части колеса медвежьего сала и положил на повозку раненого.
Мне надо было найти тропу, по которой мы шли утром. Как я ни пытался, ничего не получалось. Всё время натыкался на всевозможные преграды и снова возвращался на поляну. В холодных лучах луны она выглядела сказочно!
Приходилось всё начинать сначала. Находил то место, где напал на нас медведь. Вроде бы вот она. Под ногами стелется едва заметная тропинка, протоптанная маленькими лапками и небольшими копытцами. Вот тропа заходит в лес. Доходит до дерева с раздвоенным стволом у корня. Она его огибает и продвигается на север, подхожу к камню, торчащему из земли, а дальше всё испаряется! Каждый раз начинал сначала и возвращался на поляну.
– Так, с меня хватит этих фокусов! – закричал я.
Сотый раз, вернувшись на поляну, упал в траву, и устремил свой взгляд в ночное, усыпанное миллиардами звезд, небо. И стал молиться. Вспомнил много молитв, которым меня учила в детстве моя бабушка. Слова слетали с губ беспрерывным потоком; глядя на небо я все говорил и говорил. В глазах поплыл туман, я поднял руки, чтобы их протереть, так как пот тёк ручьями. Тогда я встал на колени и продолжил разговор с богом. Я просил у Даждьбога и Сварога за себя, и за скорейшее выздоровление Святогора, и за то, чтобы найти тропу, ведущую в деревню, и ещё много чего. Выбившись из сил, я замолчал, и опустился в траву, лёг на живот и принялся шумно втягивать воздух. В нос ударил запах свежей травы.
Чуток полежал, успокоился и со свежими силами подошёл к тропе, уходящей куда-то в лес.
– Да
