помады… И еще много всякого. Страницы едва слышно шуршали под пальцами, на губах начинала проступать улыбка.
Шаги в коридоре я поначалу оставила без внимания.
– Мая… Эмая… Орхидея… Черная, подлая, гнилая!
Я вскочила на ноги и бросилась к двери.
Распахнула.
Никого.
И следов магии нет.
Как это вообще возможно?
Какого демона в этом проклятом доме происходит?!
Не хотелось думать, что у меня едет крыша.
А может, это Моррис задумал свести меня с ума? Вроде бы фейри это умеют.
Глубоко вдохнув и вернув себе самообладание, я, раз уж высунулась, поймала служанку и вручила ей платье. Никогда не ладила с бытовыми заклинаниями. А недоуменный взгляд на сорочку можно и проигнорировать. Но чей-то мир уже не будет прежним. Вряд ли умершая герцогиня позволяла себе разгуливать по коридорам в подобном виде.
Более-менее успокоившись, я вернулась в комнату и заняла место на подоконнике. Получилось больше не прислушиваться, так меня увлекло перелистывание старой тетради. В ней был и лист со слезами – это я плакала, когда мне запретили учиться у ведьмы и еще когда мать объявила о нашем с Моррисом браке. Засушенный, но не потерявший синевы полевой цветок. Это после объявления помолвки Моррис приволок букет. И еще один след от помады. Мой первый поцелуй. Он случился на одном из пикников, когда я вынуждена была изображать примерную невесту.
Было странно, но не то чтобы неприятно. Фейри обнимал меня и бормотал, что любит, жить без меня не может и скоро подарит самое красивое кольцо. Волшебное. И вообще, все у меня теперь будет самое красивое.
Остальные листы были изорваны. Через несколько дней я сбежала. Больше здесь не планировалось никаких воспоминаний.
Фейри не появился к ужину, а я попросила принести еду в комнату.
Немного непривычно было находиться в доме одной. Я имею в виду, одной из хозяев. Хотя я не сомневалась, что фейри вернется.
Целебные составы остыли. Те, которым это требовалось, загустели. Я завернула пробки и убрала их к своим запасам. Кое-что осталось, было бы неплохо предложить лекарства местному аптекарю, но я не была уверена, что стоит засвечивать здесь свою ведьминскую суть. То есть все и так знают, но одно дело – знать и совсем другое – видеть.
Но и просто выбросить жалко.
Ладно, потом решу.
Начало темнеть. На мой вкус, это лучшее время суток – когда уже не день, даже не совсем вечер, но еще и не совсем ночь. Сумерки. Они сиренево-фиолетовые, а хорошая видимость сохраняется всего каких-нибудь четверть часа. И в это время особенно тонко и сладко пахнут ночные цветы.
Вон те белые вполне ничего…
Садовник, может, и не заметит, если я сорву один. А мне станет немного уютнее, когда оживится комната.
Решив так, я перекинула ноги через подоконник.
Так, теперь
