комиссии, осуществляя юридическую экспертизу, незаконно внесла ряд изменений, которые мы безуспешно публично оспаривали. Например, вместо «министерства и ведомства вправе принимать нормативные акты» появилось принципиально другое: «вправе принимать правовые акты». Все известные юристы, к которым мы обращались за разъяснениями, были шокированы этой подменой. Но наша настойчивость породила неоправданно размытый в данном случае и вредный оксюморон: «нормативно-правовые». Этот прием стал со временем использоваться властями для создания государственно-общественных комиссий, советов, организаций, т. е. ГОНГО (Governmental Non-Governmental Organization), что в наших условиях было очень удобно для манипулирования.
В 1992 г. НПА вышла на международную арену. В мае на ежегодном съезде Американской психиатрической ассоциации в Вашингтоне на заседании комитета «Международные злоупотребления в психиатрии и психологии» мы встретили искреннее сочувствие программе нашей деятельности. Такое же отношение мы встретили со стороны представителя Европейского бюро ВОЗ д-ра Фариаса в октябре в Кельне, адресованное большой российской делегации, которая по предложению д-ра Савенко приняла в качестве приоритетной помощи для стран СНГ образовательные программы и проблематику агрессии и жестокости.
На юбилейном съезде Германского общества психиатров (DGPN) президент НПА выступил с докладом о ситуации в российской психиатрии, контрастирующим с докладом Т.Б.Дмитриевой. Проф. Йозеф Каркос, добившийся в Германском обществе секции связей с Россией, после доверительных бесед с д-ром Савенко предпочел опираться на Т.Б.Дмитриеву и А.С.Карпова. С НПА начала сотрудничать организация д-ра Фридриха Вайнбергера, правозащитная в психиатрии.
В 1992 г. НПА выступила соучредителем Российского исследовательского центра по правам человека, объединившегося 10 известных правозащитных организаций, в том числе Московскую Хельсинкскую группу и Комитет солдатских матерей России.
В НПЖ было опубликовано «Обещание врача России», которое впервые с 1917 г. воскресил первый министр здравоохранения новой России акад. РАН и РАМН А.И.Воробьев, который с пониманием и неформальным участием отнесся к нашей деятельности. Там же было опубликовано Открытое письмо В.М.Гиндилиса в АМН СССР 1988 года о необоснованном выделении директору ВНЦПЗ М.Е.Вартаняну вакансии академика за чужие труды и непрофессионализме его и Д.Д.Орловской, тем не менее, продолжавшей оставаться ответственным секретарем журнала им. С.С.Корсакова. Была опубликована также статья президента Ассоциации независимых психиатров Румынии В.Тукулеску о злоупотреблениях психиатрией.
На конференции в Курске НПА помешала Т.Б.Дмитриевой возглавить учрежденную там Ассоциацию судебных психиатров и психологов, созданную для поездки в Париж на международный конгресс по судебной психиатрии. Тогда еще сохранялось понимание недопустимости совмещения руководящих государственных и общественных структур. Ассоциация оказалась нежизнеспособной.
На
