этих людей была тесно связана с этими краями. Затем почти все они разбрелись по стране, некоторые жили даже в Литве и других странах бывшего СССР. Маша знала, что чья-то судьба сложилась неудачно. Она любила представлять, как эти люди когда-то сидели, так же, как она, на скамейке за кухонным столом и смотрели на стену, где, быть может, уже висели некоторые фотографии. Возможно, фотографий тогда ещё было мало, а люди, изображённые на них, копались в это время в огороде или даже сидели рядом на скамейке, поэтому вряд ли в голову могла прийти мысль о быстротечности времени. Скорее наоборот, думалось о безграничных возможностях, о начале истории – собственной и истории семьи.
Но Маша знала, точно знала, что судьба некоторых сложилась неудачно. Вспоминают ли их там, где они жили после деревни, как она вспоминает их здесь?
Развлечений в деревне особо не было, кроме мыслей о прошлом и будущем, поэтому Маша каждое лето бралась помогать соседям, хозяевам Шарика, с заготовкой сена.
Рита быстро начала ходить в клуб – так называли бывшую баню, находившуюся на самом подножии липовой аллеи. Настоящий клуб тоже когда-то был, но он сгорел; в него успела походить двоюродная сестра Наташа. Маша каждый вечер видела, как ребята старшего возраста идут в клуб – надушенные одеколоном, пахнущие табаком, одетые в фуфайки и обутые, как правило, в высокие сапоги. Несколько раз они проходили прямо возле их дома; один раз они задержались надолго и разговаривали с Ритой и взрослыми. Именно после этого случая Рита стала ходить в клуб-баню. Но обычно ребята ходили по нижней тропинке. Маша провожала их взглядом, но совсем не завидовала им. Мысли её были не о клубе, а скорее о скошенной траве, по которой ребята шли и которую завтра днём предстояло переворачивать. Да, завтра будет её день. А в начале вечера придётся сидеть в одиночестве на скамейке перед домом и кормить комаров, затем войти в дом, почитать перед сном и лечь спать.
Иногда Маша играла в клуб. У неё было любимое место – пригорок, где никогда не косили. Маша вытаптывала посередине пригорка траву, тащила туда из дома маленькие скамейки и различные безделушки. Её воображение придумывало различных персонажей, похожих на тех ребят, которые ходили в клуб-баню. Любимым занятием её персонажей было употребление алкоголя и курение. Сигаретами служили листья. Считалось, что липовые листья – самые лёгкие «сигареты», малиновые – покрепче, а листья ольхи – самые крепкие и самые дорогие, потому что за ними приходилось идти аж к самой речке и потому что они были горькими. «Напиток» же всегда был один – простая вода. Один персонаж Машиного воображения был даже барменом.
С пригорка была видна тропинка, по которой ребята шли в клуб-баню, но саму Машу за высокой травой никто не видел. Собственный «клуб» казался Маше более совершенным, чем клуб-баня, куда отправлялись ребята.
Большую часть лета Рита с Машей проводили вместе с Наташей и её дочкой. Не больше месяца в деревне проводила мать. А раз в две недели обязательно кто-нибудь приезжал – либо отец с матерью,
