ит солнце, с какой силой дует ветер, как свежо пахнет на улице, о том, что погодка будет очень примечательной. Пройдя по тротуару, вымощенной из плитки, которая толком не успела просохнуть от утреннего тумана и местами брызжала темными участками, словно еще дополняя уже существующий узор и преображая цветовую палитру тротуара.
Он семенистыми шажками добрался до обочины, где был припаркован его подержанный мерседес, покрашенный в классический матово-черный цвет. Открыв до жути скрипучую пассажирскую дверцу, он кинул на сиденье портфель из кожзаменителя серого цвета и захлопнул дверь. Быстро обежав транспорт, как и было заведено, парень на удачу прикоснулся к значку, торчащему из капота и больно напоминавшему ему символ мира и любви, ассоциирующийся с укуренными хиппи. Он быстро открыл водительскую дверь и плюхнулся в сиденье, тут же захлопнув с глухим хлопком дверь. Руки покоились на коленях, он сидел, даже не пытаясь дотянуться к ключам, чтобы включить зажигание. Он пытался унять волнение, походившие на азартное предвкушение картежника, который ждет козыря и на чувство, которое ощущает сапер, когда пытается разминировать бомбу. Его внутренности словно сдавливали холодные руки и выжимали из него все соки. Сегодня начальник поручил ему ответственное задание. Первое в его жизни. От того он себя так неуверенно чувствовал, будучи молодым, так сказать, незрелым работником, парнишке не хотелось облажаться. Он чувствовал ответственность, словно это была нотариальная бумага, которую принял с гордостью и страхом. Он в задумчивости взглянул на новенький портфель. Положив его на колени, выудил из него желто-яркую папку, на которой виднелась эмблема правительственного департамента внутренней безопасности. Сверх эмблемы проходили большие красные буквы «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». Раскрыв ее, он шарил взглядом по досье, вчитываясь в него и уже которую сотню раз отмечая про себя, что незаурядного тут ничего нет. Среди вороха бумаг имелась фотография старика. Старик как старик, думал парень, изучая ее. На первый взгляд обладатель фото не был слишком морщинист и не выглядел сильно юным. Чисто внешне человек на фото был слишком обычным, как и все-таки чересчур неприметным. Из досье, которое парень собрал, следовало, что старик не обладает большим богатством. Не был он деятелем общественным и никогда не обладал властью, решающую судьбы людей. Но сильно обездоленным старик тоже не казался. Парень все удивлялся в попытках понять, что же это за личность такая. Проводя опрос среди обитателей данного городка с вопросом о том, кто в нем может быть уникальным и интересным, в общем, кто выделяется, многие из опрашиваемых называли только одну фамилию: Джеромсон. Это был старик. Но те, кто отвечали, не могли ничего толком рассказать о его личности. Быстро закрыв папку, он упрятал ее в портфель и кинул последний на пассажирское сиденье. Рассматривая через лобовое стекло с трещинкой, напоминающую молнию, сидел и следил за толпами вставших рано людей, которые спешили занять свои места. Все думал, чем же старик может выделяться из нее? Бросив это неблагодарное и весьма выматывающее занятие, парень все же решился и провернул ключ, заводя машину. Он отъехал от обочины, направляясь к старику, ведомый волнительным чувством, будто бы стрелкой на компасе.
***
Звонок раздался двойным тяжелым трезвоном. Это случилось в обеденное время. День был вполне удовлетворительным как для осеннего периода. Старый дом был окружен полем, усыпанным сухими опавшими листьями, словно защитная пленка, покрывавшая ровным слоем все еще растущую траву. В воздухе завис противный запах влажного перегнивания. Через пару десятков секунд двойной перезвон колокола повторился, зазывая хозяина к нетерпеливому посетителю. Абадая Джеромсон, услышав звучащий звон, закрыл книгу и положил ее на деревянный подлокотник зеленого кресла с узором волнистых линий. Только начав спуск по лестнице ступенька за ступенькой, Абадая, услышав повторный звонок в двери, подумал «Должно быть гость не осведомлен, что мне уж как перевалило за восемьдесят. И что там за такое срочное дело?» – спросил он себя от любопытства. Джеромсон спустился в холл по скрипучим ступеням и поплелся по истоптанному ковру к входной двери. Приотворив дверь, Абадая застал молодого парня перед тем как тот готовился в очередной раз нажать на кнопку вызова хозяев. Пару мгновений молодой человек пребывал в замешательстве.
– Что вам угодно, уважаемый? – скромно полюбопытствовал старик.
– Я из «Джей-Пейрда» – немного замявшись, ответил молодой человек. – Добрый день. – неловко закончил он приветствие.
– Добрый! – вставил Абадая с улыбкой. – простите, а что такое «Джеперд»? – решительно спросил старик.
Лицо парня явно отражало его пониманием своего же конфуза. Абадая, взирая на лицо гостя, определил что тому чуть больше двадцати. Ясные глаза, словно присутствие весны, ярко горели зеленью, показывая что жизненные силы бьют ключом. Юное, слишком юное оно ему показалось из-за округлости черт лица.
– «Джей-пейрд» – учтиво поправил юнец хозяина особняка. – это газета, в которой я работаю журналистом. Кстати, забыл себя отрекомендовать. – парень растеряно улыбнулся. – Мое имя Рон Роустэр.
