она же – основа индийских религий. Я бы удивился, если бы вы поверили в это.
– Почему?
– Идея исходит от другого мироощущения. Она предполагает вечность впереди, многократные попытки жить заново, и почти бесконечные поиски смысла. А такие натуры, как вы, любят все делать окончательно и бесповоротно – раз, хлесть, и отсекли навсегда. И при том, не имея пути к отступлению.
И снова непрошеный страх посетил Вильму.
«Он сломал мои очки и выбросил кулон – почему я решила, что Шеннон ни о чем не догадывается? Он мог догадаться и догадался наверняка. Просто занят своими мыслями, выдавать меня Кантеру прямо этой ночью или немного потянуть время».
– Хотите немного пройтись?
Она охотно согласилась, и не выдала страха. Вильма стояла перед Дином, выпрямившись, и скрестив руки на груди – ловкая и подвижная от природы, и эта естественная грация маскировала напряжение, вызванное тревогой.
Координатор не мог спрятать лицо, а потому сохранял на нем самое любезное, разве что чуть насмешливое выражение.
– Держитесь за мою руку.
Мост через огненную реку оказался без перил – просто базальтовая балка. Силуэты бесов по ту сторону исчезли.
– В вашей карманной преисподней тоже девять кругов?
– Конечно. Все, как положено, полноценное развлечение. Я не древний поэт, и не стану водить вас по всем девяти, так что мимо некоторых пройдемся беглым шагом.
Вильму опалило жаром огня. Мост под ногами крошился, но не сильно. Огонь адской реки пек лопатки, зато прямо в лицо тянуло сквозняком. Очередной порыв (откуда ветру взяться под землей?) принес горсть ледяной крупы.
– Мне холодно, Шеннон, давайте вернемся.
Эламит не выпускал руку Вильмы, он переплел свои пальцы с пальцами Вильмы, и все попытки выдернуть кисть отзывались только болью в суставах.
– Если уйдем сейчас, то пропустим самое интересное.
Вихрь усилился, гудело всерьез – пронзительно и уныло. Пару раз Вильме показалось, что она видит призрачные тени, уносимые потоками воздуха, они казались прозрачными и бесплотными, но имели объем и на удивление человекоподобную пластику.
– Кто эти ребята?
Психотехнолог не ответил. Одно из лиц, перекошенное страданием, приблизилось. Уголки широкого рта доходили почти до ушей. Существо вполне осмысленно заглянуло Вильме в лицо, губы зашевелились, невнятно проговаривая непристойное слово.
– Ну, это уже слишком.
Дин молча отмахнулся от привидения. Произведенное этим жестом воздействие смяло и перекосило призрак. Он развернулся к эламитам тощей спиной и метнулся в клубящуюся мглу грязного тумана.
Ветер стихал. Туман то ли распался, то ли превратился в дым… Да, именно в дым – там, в отдалении курились костры, и паленая трава пахла пронзительной и сухой пепельной горечью. Пропал потолок пещеры, незаметно сделавшись сумрачным небом северного лета. Пологий плоский холм хорошо скрывал источники огня – видны были только
