первые классы. Она умела почти все то, что умел ее отец. Он не скрывал от нее своих знаний. Хотел, как можно больше дать ей, чтобы его учение прижилось, стало новым шагом для человечества.
Это был его первый бой и первая смерть. Морис накинулся на авиабазу, откуда изначально взлетели самолеты коалиции, а после бомбардировки вернулись на авианосец. Он не стал вступать в переговоры, а просто рассек с десяток истребителей, что так мирно стояли у взлетной полосы, готовые к вылету. А после приступил к уничтожению складов с боеприпасами. Аэродром загудел, как улей. Завыли сирены, побежала пехота, помчались в разные стороны бронетранспортеры. Все полыхало, ревело. Морис разворошил осиное гнездо. Они ударили по нему с такой силой, что с первой волной, несмотря на защитную сферу, ему пробило легкие и ногу. Он не мог остановиться, должен был все уничтожить. Они начали, а он закончит. Несмотря на свое ранение, Морис метался от здания к зданию. Его клинок даже днем был прекрасно виден, он сверкал как молния, вонзался в строения. А после ничего не осталось, только развалины. Подрезанные колонны ангаров косились, опускались, тянув за собой перекрытия. С треском ломалась крыша и бьющиеся стекла осыпали все вокруг. Морис как смерч пролетел вдоль строений, за ним не осталось ни одного целого здания, одна разруха. Пулеметы выплевывали свинец. Куда стрелять? Цель только одна. Лишь бы ствол был повернут в сторону Мориса. Сфера принимала шлепки. Только и было слышно, что «шлеп, шлеп, шлеп, шлеп, шлеп, шлеп…». Так вонзались пули в его единственную защиту. Но некоторым пулям удавалось прорваться и вонзиться в человеческое тело. Он не ощущал боли, только чувствовал, что силы уходят, сфера тает и уже нет сил оторваться от бетонных плит. Оставалось немного и все будет кончено.
Иона слишком поздно узнала, куда улетел ее отец. Она прилетела, когда они, окружив его как шакалы, расстреливали прямой наводкой из пулеметов. Сфера еще держалась.
Женский гнев бывает беспощаден и безрассуден. Иона набросилась на них, как взбешенная кошка, у которой забрали котенка. На мгновение потеряла рассудок. Она рвала машины, швыряя их на десятки метров. С шипением в глотке набрасывалась на отряд осаждающих. Через минуту не осталось никого, кто мог бы самостоятельно подняться с земли и покинуть поле боя.
Обняла отца, не плакала. Прижала к себе окровавленное тело, умирающего наставника, встала и мгновенно скрылась за облаками. Правительство ее страны уже знало, что случилось, но потерять миротворца, не могло себе позволить, поэтому Ионе выдали координаты госпиталя. К ее прилету все были готовы к операции, хотя еще даже не знали, что делать.
Иона, также как и Морис, готовилась к мирной жизни, никогда не представляла себя в виде воина, в виде разрушителя. Но гнев стер все границы, она не смогла себя сдержать. Так больно было на душе, что слезы уже не текли. С черным сердцем она рухнула на авианосец, на тот, куда скрылись бомбардировщики.
