Как и полагается людям с «голубой» кровью.
В какой-то момент, они останавливаются, желая «закусить», продолжая обсуждение, как все – не совсем так, как они представляли. Конечно, хуже, без прежнего лоска и величия дореволюционной России.
Это центральная часть второго «акта».
Переломный момент наступает после «закусить». Они понимают, что все совсем не так. Скатерти недостаточно белые, фонари слишком неоновые, яркие, «прислуга» не столь строптива, как хотелось бы, балов «у Трубецких» более не дают, а Большой закрыт на реконструкцию. От меланхолии, свойственном людям аристократического происхождения, они, подогреваемые, конечно же, выпивкой, переходят к агрессивному непринятию.
А ну, ямщик, гони-ка к Яру! – произносил я, обычно, с особым пафосом, и мы мчали расстраиваться дальше и глубже.
Пиком разочарования был сам Яр.
Это еще что? Что это такое? Куда ты нас завез!? – сердились «помещики», увидев, что Яр теперь находится не на Старом Арбате и поэтому никак не «мелькают Арбатом знакомые лица», и вообще никаких лиц не мелькает. Да и сам ресторан, в каком-то несуразном здании середины двадцатого века, декорированным фальшивыми балясинами несуществующих балконов.
Кульминацией и, одновременно, переходом к третьему акту, полному отвержению – служила моя реплика «Раздайте патроны, поручик Голицын, корнет Оболенский надеть ордена!», которая произносилась на лестнице Яра. Красная ковровая дорожка, толстые латунные перила, услужливый метрдотель, гардеробщик в фуражке и униформе с галунами, дополняли «правдивости» сюжету.
В самом Яре, происходила уж совсем свинская пьянка, практически без «аристократических» историй, на которые не хватало сил и речевых способностей. От количества, к тому времени, выпитого, застолье «эмигрантов» сопровождали только отдельные бравурно-пессимистичные фразы, типа «Боже, царя храни» и «Зачем нам поручик, чужая земля».
В одну из таких поездок в Яр, я устроил игру в Русскую рулетку. Куда же без нее! Ведь истории про аристократию, если чем и полнятся, так эпизодами на тему «стреляться».
Слава Богу, что оружие «новой аристократии», хоть и было шестизарядным револьвером, но ненастоящим, газовым. Поэтому, в очередной раз, крутанув барабан, направив дуло в висок, послышался не выстрел, а шипение. Пуля, извернувшись неведомым образом, пролетела в миллиметре от моего глаза, скрылась где-то за большой вывеской театра «Ромэн». Так же повезло, что газа в пуле не осталось, он выветрился, розданным «поручиком», патронам было много лет.
Появившимся официантам и охранникам мы сказали что-то про шампанское, которого, правда, на столе не было, но те, как будто не заметив «липы», сразу предложили нам восполнить запасы шипучего напитка, с чем мы тут же согласились.
Да, увы, в нашем желании сгубить свою жизнь за стеклом бутылки, найдется много помощников. Кто-то из них становится таковыми
