теперь надо сказать? – Домовой хитро щурится, поглаживая бородку.
– Как демонов зовут?
– Молодец, потомок, так и надо! – Старичок откровенно смеется, но, видно, доволен моим ответом. – Десятый и Двенадцатый, я же уже говорил. Но ты права. Так их не дозовешься, надо на мертвом языке звать. Сам-то я запамятовал. Разузнать тебе придется.
У меня есть большое подозрение, что он знает их имена, но решил не подсказывать, чтобы мне жизнь медом не казалось. Да какой мед! На меня тут вся нечисть охоту открыла!
– Спасибо, дедушка, за науку.
– Про яблоки не запамятуй, – бурчит чур, скрываясь за печкой.
Мертвый язык – это, наверное, латынь. Эх, придется в город выбираться, в этой деревне и телефон с трудом ловит, а об интернете и речи не идет. И тут я вспоминаю разговор в лабиринте: «Как Децимус тебя нашел?» Слово «Децимус» звучит вполне подходящим для имени на латыни. Рискнуть? Или выбраться в город, где меня всякая нечисть почуять может и съесть?
Через пару часов я черчу ножом на полу в гостиной пятиконечную звезду, вершины которой соединены между собой через одну. Не зря меня мама таким образом учила звездочки рисовать! Проговариваю вслух записанные на бумажке слова.
– Явись ко мне, Децимус!
Голый парень с клочьями пены в мокрых волосах, появившийся посреди комнаты, удивляется, кажется, больше меня. А где кролик?
Глава 2. Следуй за серым кроликом
Настала пора рассказать, при чем тут кролик и кто такой змей. А началось все с Камчатки, вернее с Эдуарда Михайловича, моего научного руководителя. Этот импозантный мужчина под пятьдесят как-то умудряется даже после восьмичасового перелета выглядеть свежо и элегантно. Подозреваю, что в его кабинете висит портрет, на нарисованной одежде которого и появляется вся пыль и грязь, посмевшая коснуться настоящего костюма.
Именно с легкой руки научрука я попала пару в экспедицию для изучения верований ительменов. Недавнее извержение изменило ландшафт, мы находимся в долине, которая прежде была недоступной для машин.
Я просыпаюсь посреди ночи. Организм намекает мне, что вторая чашка чая после ужина была явно лишней и дело никак не потерпит до утра. Выбираюсь из спальника и с обреченностью вспоминаю, что «удобства» располагаются на улице, метрах в тридцати от палаточного лагеря, где разместилась на ночевку наша группа.
«Будьте осторожны, здесь водятся медведи», – предупреждение гида звучит в моей голове, пока я на ощупь зашнуровываю ботинки. Будить кого-нибудь для компании стыдно. Я успокаиваю себя мыслью, что вряд ли медведи будут подходить так близко к человеческому жилью, тем более что сейчас лето и они не голодные.
Подсвечивая тропинку фонариком сотового телефона, останавливаюсь в нескольких метрах от кустов. Что-то шуршит! А! Подпрыгиваю вверх и назад. Не подозревала, что на такое способна. Но дальше тело не слушается. Хочу закричать, а голоса нет. Все, что я могу, это продолжать светить вперед. Может, я увижу медведя перед тем, как он меня съест? Я же мечтала увидеть медведя. Надеялась только, что между нами будут не настолько близкие отношения.
Что-то
