развод чего стоит! С нее довольно… Нет, нет, нельзя забывать и о моральных обязательствах, о долге, который украшает любую «честную женщину». Пора заставить себя покончить с этой всепоглощающей страстью, больше внимания уделять, в общем-то, совсем неплохому Владимиру.
«Окончательное» решение прекратить встречи с великим князем она приняла в августе 1908 года, когда он уехал вместе с матерью на каникулы в Данию, а потом в Норвегию. Да, ей пора определиться, тем более что Владимир становится все более мрачным, между ними то и дело вспыхивают ссоры, которых раньше не было. Муж, несомненно, о многом догадывается, хотя доказательств ее вины у него и нет. Пока… Но бесконечно все это продолжаться не может.
Михаил дал Наташе свой датский адрес, настаивал перед поездкой на том, что они обязательно должны писать друг другу. Наташа обещала… но продолжать знакомство становилось опасным. Поэтому она писала редко, от случая к случаю. Он же – чуть ли не ежедневно. Письма и открытки, приходившие от Михаила, были полны заботы, нежности. В одном из этих посланий он спрашивал, как Вульферты проводят время, гуляют ли в парке, признавался, что очень скучает по Гатчине. А в конце передавал привет В. В. – Владимиру Владимировичу. Но между строк можно было прочитать совсем другие слова: «я скучаю по тебе, Наташечка».
24 сентября Михаил написал, что был на художественной выставке, которая ему совершенно не понравилась. А потом упрекнул Наташу в том, что давно уже не получал от нее весточки. Просил прислать фотографии, сделанные за время его отсутствия. Вспоминал их совместные прогулки по Гатчине, где так много чудесных полевых цветов, которых он не видел ни в Дании, ни в Норвегии. Слова о полевых цветах – своеобразный пароль, код, имеющий тайный смысл, понятный лишь им двоим. Михаил давал понять, что никакой другой женщины в его жизни нет, Наташа – единственная, кого он любит.
Через четыре дня пришло еще одно письмо: Михаил покидает Норвегию и возвращается в Данию. Но в Копенгагене он не нашел ни одного письма от Наташи, хотя очень надеялся на это, ждал. Все мысли теперь лишь об одном – поскорее вернуться домой, в Гатчину…
Внутренняя борьба, которая все это время терзала Наташу, похоже, закончена. Она все-таки начала регулярно писать Михаилу. Послала ему свою фотографию, а он просил еще и еще. Писал, что должен ехать вместе с тетушкой и кузиной в Англию, настаивал на том, чтобы Наташа писала ему и туда. Адрес очень простой – Англия, Лондон, Букингемский дворец.
Он советовал ей изучать английский, и Наталия начала постигать язык Шекспира. В одном из писем Михаил радовался ее первым успехам, и писал, что теперь будет говорить с ней только по-английски. В посланиях из Лондона не было больше приветов для В. В.
Император Николай II, находившийся в то время в Царском Селе, ровным счетом ничего не знал о мадам Вульферт. Возможные неприятности для младшего брата он связывал лишь с именем Дины. Тайная полиция по-прежнему следила
