ржался за гриву.
Мужчина средних лет, которого парень называл учителем, осмотрелся. Погода стала портиться еще в начале дня, а к вечеру стала совсем отвратительной: ледяной дождь злыми каплями впивался в лицо, и конца этому ужасу не предвиделось. Лошади брели понуро, ученик был совсем без сил, никакого жилья поблизости не было. То есть оно, может, и было, но разглядеть его не представлялось возможным. Свинцовые тучи целый день скрывали даже солнце, а уж луна сквозь них точно не пробьется. Сумеречная мгла окутала мир так, что казалось – нет на земле больше никого, только они, два путника в промокшей одежде, которым и податься-то некуда.
– Я вот что думаю, сынок: давай отпустим поводья. Пусть лошади сами решают, куда им идти. Надеюсь, выведут нас к жилью.
Юноша ничего не ответил. Поводья он и так отпустил. Учитель смотрел на воспитанника с большой тревогой: ему сейчас нужна теплая постель, горячее вино с пряностями, но нет надежды даже просто найти крышу, чтобы укрыться от непогоды. А холод всё усиливался, пробирал прямо до костей. В мокрой одежде и летом-то нерадостно, а уж зимой… Он, как мог, вливал в воспитанника жизненные силы: делился своими, но сам при этом тоже слабел. Похоже, эту ночь им не пережить…
Лошади, почувствовав свободу, потихоньку пошли вперед, потом почему-то стали забирать влево. Учитель решил им не мешать. Он следил, чтобы парень не потерял сознание, не свалился на землю. Это будет конец всему. В одиночку он не сможет взгромоздить его в седло, а помощи ждать неоткуда. И что делать тогда? Сидеть в поле под дождем и смотреть, как умирает ученик? И медленно умирать с ним рядом?…
Но лошади знали, куда идут и зачем. Вскоре через мглу послышался лай собак, и уже можно было разглядеть очертания домов. Некоторые окна светились неярким светом. Похоже на небольшую деревеньку. Завидев жилье, лошади пошли резвее. Почуяли, видать, запахи хлева, конюшни.
– Элим, продержись еще чуть-чуть. Деревня совсем рядом. Мы найдем там ночлег!
Ученик не отвечал – сил не было. Но с лошади не падал, а это уже хорошо.
Наконец добрались до деревни. Учитель постучал в первые же ворота. На стук вышел хозяин дома – простой крестьянин в грубой одежде.
Даже не спешившись, учитель спросил:
– Добрый человек, дашь приют двум путникам?
Крестьянин пристально рассмотрел обоих, задумался. Потом сказал:
– По одежде вижу: вы из благородных. На полу спать не захотите, а другого места нет.
– Что же нам делать – на улице ночевать?
– Зачем же на улице… Езжайте в господский дом. Там вас приютят.
– Далеко это?
Крестьянин махнул рукой, указывая направление:
– Прямо по улице, до конца. Там большой дом на пригорке. Сразу увидите.
– Да захотят ли нас принять?
– Примут, примут! Наша госпожа очень добрая.
Посчитав свою миссию выполненной, крестьянин закрыл ворота и ушел в дом. И то сказать: мало радости стоять под холодным дождем.
Учитель вздохнул: крышу для себя они пока что не нашли. Придется разыскивать господский дом. Что поделать…
В конце кривой деревенской улочки действительно обнаружился большой дом, окруженный высокой изгородью. Почуяв чужаков, собаки стали лаять, да так громко, что даже стучать или кричать не пришлось: заливистый лай дал понять хозяевам, что требуется их присутствие.
Дверь открылась, выглянула пожилая женщина, укутанная в теплую шаль:
– Что расходились так? А ну, марш на место!
Собаки послушно полезли под крыльцо.
Женщина, разглядев за оградой путников, пошла к воротам:
– Что надо? Кто такие?
– Добрая женщина, мы путешественники. Ищем ночлег. Мой спутник простужен, ему нужна сухая постель. Можем ли мы попросить у вас приюта?
Услышав столь учтивую речь, женщина подобрела:
– Что ж, приют дадим. Хорошим людям всегда поможем.
Она открыла ворота. Лошади вошли во двор. Обернувшись к дому, женщина крикнула, из пристройки показался слуга. Она велела ему забрать лошадей в стойло. Но сначала слуга помог спешиться парню, который уже плохо держался на ногах. Вдвоем с учителем они подхватили его под руки и ввели в дом.
Учитель проговорил:
– Я вам безмерно благодарен. Чтобы не стеснять вас, мы можем переночевать в сенях. Здесь достаточно тепло, а главное – сухо.
– Зачем же в сенях? Мы предоставим вам комнату и постели.
Обернувшись на новый голос, учитель увидел девушку, стоявшую
