не может служить алиби.
– Но это по меньшей мере логично. Вы не согласны?
– Почему вы не приехали в отель?
– Я не смог приехать. Иногда я не приходил на встречи – и это не было для Мари-Кристин новостью.
– Вот как? И как она к этому относилась?
– Скажем, с пониманием.
– Вас удалось найти только во второй половине дня. Внезапно заработал телефон? – Бланшар все еще пытается подловить меня.
– Почему же внезапно? Я просто вспомнил, что он отключен, и поставил его на подзарядку. Звонок раздался почти сразу.
– Кто сообщил вам о смерти мадам?
– Топ-менеджер бутика на Невском проспекте. Там же находится головной офис «Сават и Мустаки».
– И вы…
– Я сразу же поехал на Невский. Там уже торчало несколько человек из следственных органов…
– Очевидцы утверждают, что вы выглядели достаточно спокойным, мсье Кутарба. Во всяком случае, были гораздо менее взволнованы, чем сейчас.
– Вы говорите так, как будто присутствовали при этом. Черт… Я просто не поверил. Просто не поверил… Вы отвечаете на самый простой звонок. Самый простой, каких десятки. И вам сообщают о смерти близкого человека. Я просто не поверил – вот и все. Я не верил в это до самого конца. До того, как увидел Мари-Кристин в морге.
– Значит, не поверили?
Интересно, что ты еще затеваешь, Бланшар? По твоей лоснящейся физиономии видно – затеваешь. Невооруженным глазом видно.
– Не поверил.
– Странно.
– Что именно?
– Что до сих пор к этому не привыкли. Кажется, это не первая смерть в «Сават и Мустаки». Не первая насильственная смерть, я имею в виду. За год до этого фирма лишилась еще одного своего совладельца. Освежить вам память?
– Не стоит.
Вот оно. Вот оно и всплыло. С другой стороны, не могло не всплыть. Просто не могло. Ведь ты приволокся в Россию еще и поэтому, Бланшар. Потому что оба убийства – и старое, у винных складов неподалеку от Берси, и новое, на Большой Монетной, – чем-то неуловимо похожи друг на друга. Сходный своей витиеватой бессмысленностью почерк, о котором даже думать не хочется.
– …А я все-таки рискну, мсье Кутарба. Чуть больше года назад, в декабре, на винном складе в районе улицы Корбье было найдено тело Азиза Мустаки, уроженца Алжира, 56 лет, – монотонный треп Бланшара убаюкивает меня. – Отвратительное, доложу я вам зрелище…
– Вы при нем присутствовали?
– Я изучал материалы этого дела. Уже после того, как пришло сообщение о смерти мадам Сават. Было найдено именно тело. Обезглавленное. Голова нашлась позже, на том же складе. Она плавала в ведре с вином…
– «Puligny Montrachet»… – я не узнаю собственного голоса.
– Не понял?
– «Puligny Montrachet» – его любимое вино. Азиза. В нем голова и плавала. – Вот черт, ну кто тянет меня за язык? – Меня и Мари-Кристин тоже знакомили с материалами дела. Год
