фрагмент статьи, я поняла, почему.
– Здесь сказано, что убийца в какой-то момент ступил в кровь.
– Да с убийцы она должна была прямо-таки стекать, – заметил Стокер и вернулся к своей работе: ему нужно было аккуратно вставить глаз крокодилу. Он пустился в технические объяснения того, что из артерий кровь идет быстрым пульсирующим потоком, совсем не так, как из вен.
– Однажды я оказался рядом с парнем, которому ядром оторвало полголовы во время бомбардировки Александрии, – с воодушевлением закончил он. – Кажется, мы все просто купались в крови.
– Очевидно, именно поэтому полиция исключила всех остальных подозреваемых в убийстве, – заметила я, возвращаясь к статье. – Они осмотрели одежду и обувь всех присутствующих: и гостей, и прислуги. Тут говорится, что на Оттилии Рамсфорт, которая иначе могла быть вполне подходящим подозреваемым, было белоснежное платье, на котором не нашли ни капли крови. Только Майлз Рамсфорт был весь в крови.
– Если он не совершал этого преступления, как тогда он предлагает это понимать?
Я отложила газету.
– Он сказал, что наступил на кровь, когда обнаружил тело, и утверждал, что его одежда пропиталась кровью, потому что его так шокировало это происшествие, что он поднял убитую на руки.
– Довольно шаткие показания, – заметил Стокер, и я была с ним согласна.
– Кажется, именно после этого он и перестал общаться с полицией. Сначала он сделал заявление, утверждая, что невиновен, но, кроме этого, ничего не сообщал. Он не стал помогать даже своим солиситорам: сказал, что если они не могут спасти его без его собственных показаний, то, значит, он и не заслуживает спасения.
– Странно занимать такую позицию, когда на кону – жизнь, – вставил Стокер.
Только мы решили послать за рыбой и картошкой навынос, чтобы без церемоний поесть вдвоем в Бельведере, как из главного дома пришла записка. Я открыла ее грязными пальцами и, прочитав, громко выругалась.
– Что там? – спросил Стокер.
Я передала ему листок.
– Требуют нашего присутствия за поздним ужином. Кажется, леди Веллингтония прибыла раньше, чем ожидалось, и ей не терпится со мной познакомиться. Нас просят прийти вовремя.
Стокер взглянул на напольные часы и пробормотал что-то непечатное. У нас оставалось меньше четверти часа для того, чтобы привести себя в приличный вид, но у меня под рукой всегда было запасное платье, так что, наскоро умывшись здесь же, в туалетной комнате, и надев черный шелковый наряд, я смогла значительно изменить к лучшему свою внешность. У Стокера не было времени сбрить черную растительность на подбородке, но он тоже успел умыться и сунул руки в вечерний сюртук, а вокруг шеи вместо шейного платка повязал жалкий кусок черного шелка, и мы поспешили в дом. Собаки, привыкшие к тому, что Стокер всегда подкармливает их кусочками со стола, припустили за нами и отстали только в
