она не смогла избавиться от кислого привкуса.
Они поспешили в королевскую часовню, успев как раз к тому моменту, когда прибыла королева. При взгляде на Филиппу она грустно покачала головой и проследовала на свое место. Филиппа поняла, что ее величеству все известно. Ну вот, три года безупречной службы, а теперь она навеки себя опозорила. И все из-за человека, который предпочел сан священника женитьбе на ней! О чем только она думала? И думала ли вообще? Ну не хочет она жить во Фрайарсгейте до конца дней своих! Уж лучше остаться при дворе! Но что делать, если ее отошлют? И тогда она больше никогда не увидит Сеси! О черт! Во всем виноват Джайлз! Какая же она дура! Безмозглая, легкомысленная идиотка! О Господи! Опять эта тошнота! Только бы не вырвало! Только бы не…
Она судорожно сглотнула желчь, умоляя Господа смилостивиться над ней.
После окончания мессы Филиппа под неусыпным надзором Бесси Блаунт поплелась в кабинет короля. Девушки долго переминались с ноги на ногу в приемной вместе с просителями и иностранными торговцами, искавшими аудиенции его величества. Наконец за ними пришел паж в ливрее цветов короля.
– Его величество передали, что вы можете идти, мистрис Блаунт, – с вежливым поклоном сказал он Бесси. – А вы, мистрис Мередит, следуйте за мной.
– Удачи, – шепнула Бесси, ободряюще пожав ледяную руку подруги, а сама поспешила на завтрак.
– Сюда, мистрис, – показал паж, подводя ее к маленькой двери, которую он закрыл, как только Филиппа переступила порог.
– Заходи, дитя мое, – послышался голос королевы.
– Да, заходи, мистрис Мередит, и объясни свое вчерашнее поведение, – строго добавил король.
Королевская чета сидела за дубовым столом. Филиппа сделала реверанс, боясь, что от такого усилия голова отвалится, и попыталась что-то выговорить, хотя язык не повиновался.
– Моему ужасному поступку нет извинений, – наконец пролепетала она, – но в свое оправдание могу только сказать, что никогда раньше не вела себя подобным образом, и заверяю ваши величества, что впредь больше не осмелюсь на такое.
– Надеюсь на это, Филиппа Мередит, – мягко заметила королева. – Твоя матушка будет очень расстроена, узнав о столь непристойном нарушении этикета.
– О, мне так стыдно, ваше величество, – едва не заплакала Филиппа. – Но я почти ничего не помню. Бесси Блаунт рассказала мне, что произошло, когда я утром проснулась. Поверьте, раньше со мной такого не бывало, и вы сами это знаете.
– Ты была пьяна, – спокойно заметил король.
– Да, ваше величество, – призналась Филиппа, повесив ноющую голову.
– И почти голая, – продолжал он.
– Да, ваше величество.
По щекам девушки хлынули слезы.
– И пела похабную песню. Удивляюсь, откуда девушке из приличной семьи известны такие песни?
– Я услышала ее на конюшне.
– Ты играла на свою одежду, и не появись я на крыше, одному Богу известно, что бы с тобой приключилось, –
