Но трясусь, как мокрая чихуахуа на ветру, стоит только подумать о том, что придётся быть среди других девочек и мальчиков.
– Ага, спасибо, чтобы меня ещё за ручку мама повела, – отвечаю ей. – Ещё за парту со мной сядь и вспомни свои шестнадцать. Ой, да, косички не забудь заплести с бантиками.
– Ну хватит.
– И я о том же. Хватит, мам. Я справлюсь, ладно?
– Если хоть кто-то вздумает тебя обижать, – заводится мама, нервно нарезая бутерброды самым большим тесаком, что есть на кухне. – Хоть слово скажет, я этого пакостника своими руками придушу!
– Сейчас возьму и никуда не пойду, – вырвался мой стон.
Хочется сбежать не только с кухни, но из квартиры в целом. В какой-нибудь дремучий безлюдный лес.
– Покушай после третьего урока обязательно, а с последнего уходи, – перевела тему мама. – Сергей Петрович в курсе, от физры у нас освобождение.
– У меня, – поправляю её. Не нужно за меня учиться!
– У тебя, – соглашается мама и снова смотрит на меня с такой жалостью.
– Я никуда сейчас… – начинаю.
– Всё-всё! – Спохватывается та, перебивая.
Накидывается целовать.
– Причёска, – скулю, отмахиваясь. – Аккуратнее, блин.
– Ой, да, сейчас поправим, – нерасторопность мамы порой так бесит!
Чувствую себя фарфоровой куклой. Год уже так не одевалась, если не больше. Строгий стягивающий костюм в синих тонах, на котором настояла мама, мне совсем не нравился. Я привыкла к свободной одежде. А тут узкая юбка, блузка, ещё и пиджак сверху! Но стоило выйти на улицу, поняла, что лишь это меня и защищает – строгость и многослойность одежды.
Сентябрьское утро ощущалось пасмурным и прохладным. Того и гляди забарабанит дождь. Но по прогнозу ничего не предвещало, поэтому не переживаю по этому поводу. Меня беспокоит другое. Люди, поменьше бы их. Вроде вышла намного раньше положенного, но уже шумят проезжающие машины и хлопают двери подъездов.
Шагаю по тротуару вдоль жилого дома. Шестиэтажные постройки элитного района непривычно аккуратны, между подъездами, под окнами всё в цветах и дорожках, выложенных из явно купленных на строительном рынке камушков. Заметила даже прудик, окантованный зелеными булыжниками. Людям, видимо, нечем заняться.
Переехали мы сюда недавно. Всё чужое, будто заграницей. Район огорожен, взят под охрану, шлагбаум даже имеется. Живут здесь только богатенькие и мы. Школа тоже новая для меня. С одной стороны – легче, не надо объяснять старым друзьям и одноклассникам, почему из сорванца и затейницы я превратилась в забитую мышь. Жизнь с чистого листа полна перспектив. После того, как моя жизнь перевернулась с ног на голову, лучше и не придумаешь…
Прошмыгнул мальчишка в школьной форме и с квадратным портфелем за спиной. Прыгнул в белый джип, дверку за ним закрыл отец. Навеяло грусти, наряду с волнением, которое лишь нарастало с каждым шагом, что приближал меня к школе.
Обогнула дом, перешла дорогу. Повеяло помойкой от зеленых контейнеров неподалеку. Здесь они выглядели вполне прилично и обособленно, но вони от этого не убавилось. На газончике с жухлой травой, неподалеку от кустика я заметила серого котёнка.
Я бы и не посмотрела в его сторону, но тот привлек внимание, тихонечко мяукнув. Естественно, не смогла остаться равнодушной. Подошла, присела. Котёнок был маленький – маленький, я бы дала месяца полтора отроду, двухцветный, кажется, без признаков какой – либо породы. Меня не испугался, такое впечатление, что даже посмотрел с интересом своими кошачьими глазками.
Хотела было взять на ручки, поддавшись нежным чувствам, но позади вдруг залаяла собака. Я отвлеклась на неё, а когда обернулась, котёнка и след простыл. Благо, собака породы Джек – рассел – терьер была на поводке. Вряд ли такой маленький мог себя защитить. Странно, слишком маленький для сентября.
До школы шла, как зомби, стараясь не смотреть на людей, пребывая в своих тревожных мыслях, в которых перебирала сценарии того, что может меня ждать в первый день в обществе одноклассников. Никогда не замечала за собой нервозности, но за добрые полчаса надумала себе многое.
Добралась уже на ватных ногах. Школьный дворик ещё пустовал. Только худенький старый дворник с наушниками в ушах дометал мусор вдоль бордюра.
Я поднялась по лестнице с набирающим обороты сердцем. Вошла в школьный холл. Проигнорировав правило о сменной обуви, двинулась прямиком в класс. Кажется, охраннику за стойкой было на меня плевать. Номер кабинета мама мне раз сто напомнила. Она сюда часто захаживала и со всеми учителями, похоже, перезнакомилась.
До начала занятий ещё было минут двадцать, но в коридорах уже мелькали дети, в основном мелкота. Две девочки
