и добавил, обращаясь к Вере, – Когда будешь целоваться со своим Никитой, отдай ему мой должок. Да не забудь сказать, что мне должна была!
– Что за смех? Мы работаем, а они смеются!
– Неужели уже уснули?
– Так они же устали за день!
– А Дашу что не привели?
– Она сказала, что будет с ребятишками – мало что. Она как со своими с ребятишками возится …
– Никита, иди сюда! – Вера встала, обняла подошедшего Кулигина.
– Должок тут тебе велено передать …
Она целовала Кулигина долго, сильно, взасос, обнимая его полными обнаженными руками.
– Не передал бы, – запыхавшись обернулась она к Свиридову, – Могла бы и тебя так поцеловать. Извините, Антонина Ивановна, без задних мыслей – он же нам теперь совсем родной …
Немного еще выпили и пели, и женщины активно подпевали Свиридову.
– Ты слышишь?
– А ты еще не спишь? Не пора ли тебе?
Олег отмахнулся и показал пальцем.
– Вот вы четверо – перейдите сюда, а другие пускай пока не поют.
Спели еще.
– Вот видишь, дядя Толя – есть и тебе с кем попеть … Они подтягивают чисто … Годятся, в общем.
© ©
Вечер тихой песнею
над рекой плывет,
Дальними зарницами
светится завод.
Свиридов играл тихо и пел вполголоса. Так же еле слышно подхватили остальные.
© ©
Где-то поезд катится
точками огня,
Где-то под рябиною
парни ждут меня.
Напевный мотив сам диктовал задумчивый речитатив, голоса крепли, включаясь в песню.
© ©
Ой, рябина-рябинушка,
белые цветы,
Ой, рябина-рябинушка,
сердцу подскажи…
Припев в полный голос очень дружно и складно подхватили отобранные мамы, подчиняясь дирижирующей руке Олега, и так душевно и складно полилась, покатилась песня. И когда она кончилась все долго молчали.
Разумеев разлил остатки вина, встал с рюмкой.
– За тех, кого сегодня с нами нет.
Встала Тоня, встали остальные мужчины, встали непонимающие женщины, но также серьезно и молча выпили.
– Завтра в двадцать три у вас мальчишник, – прощаясь сказал Свиридов офицерам. Женщины переглянулись.
А когда Свиридовы ушли все дружно засобирались прогуляться перед сном.
Свиридов вернулся к себе, в привычный кабинет, к спокойной и внимательной Суковициной.
И начал он с присланной дискеты, ему удалось открыть файл, и он увидел на экране доклад Худобина.
Кое-что из материала было старательно убрано, но главное – словесные портреты и выполненные по ним рисунки в файле были.
Свиридов внимательно разглядывал
