нотки, – уже пора?
– Нет, – мотнул он головой, отодвигая пустую тарелку. – Мне ж в армию идти. После.
– Спасибо, успокоил, – выдохнула мать. – Хорошая из вас семейка получится. Ага! У одной ни кола ни двора, и другой без образования и профессии. На её стипендию жить станете? Если поступит ещё!
Отец, продолжавший как ни в чём не бывало поглощать щи, взглянул на неё с укором, но сказал без злобы:
– Перестань. Можно подумать, ты себе миллионера нашла. Не маленькие уже, сами разберутся. Да и мы поможем, никуда не денемся. Плесни-ка мне лучше ещё половничек.
Проводы состоялись поздней осенью, когда приготовившаяся к зиме природа недоумевала от долгого отсутствия первого снега. Собрались немногочисленные родственники, пара друзей с подругами и Людмила. Позже всех, уже вечером, пришёл отец. После работы ему зачем-то срочно нужно было забежать в районную поликлинику, а там очередь, как всегда.
– Ты что же, принял уже? – удивлённо встретила его мать в коридоре.
– Сто грамм буквально, – широко улыбнулся он. – Не каждый день сына в армию провожаю. Да и продрог чего-то.
Отец в тот день казался веселее всех: шутил, что-то рассказывал из своей матросской службы, подбадривал сына, пил много, но хмелел радостно, будто с каждой выпитой стопкой ему жизненных сил прибавлялось. И только утром, у ворот военкомата, Дмитрий заметил в его глазах странную тоску, словно что-то грызло отца изнутри, а выплеснуть это наружу он никак не мог; тоска появилась лишь на мгновение, как слеза непрошеная, и тут же исчезла.
– Давай, сынок! – он крепко обнял сына. – Держись там. Трудностей, я знаю, ты не боишься, а всё остальное – шелуха. Пиши почаще. И не только Людмилке! Про нас с матерью не забывай.
Людмила во время проводов не улыбнулась ни разу, и глаза были постоянно на мокром месте. Его это не удивляло, и даже радовало где-то, заставляя испытывать гордость. Ведь не кого-нибудь, а любимого своего провожает она, единственного и неповторимого, своего мужчину. Полтора года – вечность, когда и день разлуки гложет сердце голодным псом. При расставании целовались крепко, будто на свадьбе под крики «горько!», и никак не могли оторваться друг от друга.
Сильный, высокий – метр восемьдесят пять – парень с отличной спортивной подготовкой попал на Дальний Восток, в морскую пехоту. Соображалкой Дмитрия природа не обделила, и очень скоро перевели его в разведроту – элиту, куда попасть желают многие, но испытания проходят далеко не все. Так что служба у него пошла нескучно: тренировки, учения, снова тренировки. Страна, ещё недавно, казалось, забывшая о необходимости содержать армию, вдруг вспомнила о своих защитниках, стала кормить худо-бедно, но и требования предъявлять немалые. Если ещё пару лет назад, как вспоминали офицеры, они не знали, как свести концы с концами и глубоко сомневались в своей нужности, то теперь денежное содержание стали потихоньку прибавлять и боевой подготовкой занялись всерьёз. А почти через год службы Дмитрию и вовсе подвернулся счастливый случай – дальний поход на большом десантном корабле
