вымокли до самой тоненькой ниточки. И когда ливень кончился, то от асфальта пошёл пар, и всё сразу же высохло.
Про тёти Ритин маленький город и огни за речкой. Про покосившийся домик на даче. Про хлебное поле и васильки.
Про дождевых червяков размером со змею. Бабушка сначала увидела одного и как завизжит! А потом сама долго смеялась.
И про полезных жаб на клубничной грядке. Про то, что им вредно, когда растения чем-то там обрабатывают.
Про колорадских жуков. Про то, как с дерева падают яблоки. И про страшного паука с белым шаром.
– Белый шар – это, ты думаешь, что? – спросил меня Кика и тут же сам и ответил:
– Это паучье яйцо!
Папа объяснил:
– Паучиха носит его с собой на брюшке и защищает, пока оно зреет. На самом деле, это кокон и в нем сидит целая куча маленьких паучат.
Хоть я и не перестала бояться, но подумала про маму-паука с уважением.
Ещё я рассказала им про город Орёл. Что, оказывается, никаких орлов там нету, только обыкновенные дома и автовокзал.
И про наше сегодняшнее путешествие. Про чай в стакане и бронзовку.
Папа хмыкал, шевелил бровями и тёр кулаком лоб. А мама, тётя Нина и дядя Слава руками взмахивали и говорили: «Ну вы даёте, ребята! В Ревду уехать! В Ревду! Это ведь совершенно непостижимо!»
Глава пятая. Вредные насекомые
На красный пирс без больших нельзя. Но сейчас мы идём туда с папой! Поздороваться с озером.
Всё тут скрипит и качается. Потому что пирс держится на железных бочках. Бочки плавают. Значит, и пирс на них плавает. И я держусь за папину руку.
Можно держаться другой рукой за перила, но я не хочу. Потому что на перилах везде паутина. А в паутине сидят пауки, большие и маленькие, и средние. И совсем крошечные. И какие-то белые катышки. И застрявшие насекомые. И берёзовые семечки. И хвоинки. Поэтому я иду слегка позади папы. Если какому-нибудь пауку вздумается натянуть свою нитку поперёк пирса, папа её даже и не заметит.
– Какие противные насекомые. – Говорю.
– Не насекомые, – улыбаясь, говорит папа. – А паукообрАзные.
– Ну и что. Всё равно насекомые.
Папа мотает головой.
– Па-у-ко-об-раз-ны-е.
Вода плюх-плюх в бочки. Бочки отзываются: бум-бум-бум. Кусочки пирса, похожие на вагончики скрипят и качаются. А вода плюхает прямо под ногами. Если присесть, вон её видно в щёлку. От этого почему-то делается таинственно и страшно. И мне кажется, что мы уже далеко-далеко в море. Будто берегов не видно, а вокруг пляшут морские волны. И ветер морской шумит. И глубина!
Интересно, а взаправду, какая тут глубина? Волны такие тёмные, серо-зелёные, ничего в них не видно.
А впереди пирс расходится в стороны. Пирсовые дорожки рисуют прямоугольник, и потом опять сходятся. Только не совсем. Остаётся небольшой промежуток.
