они неустанно шли и шли, как можно дальше от тех мест, куда им уже никогда не вернуться. Когда Маша устала, Никита подал свою руку, и они еще долго двигались, расходуя силу Никиты на двоих. Но вот и она иссякла. Уставшие до изнеможения, они постучались в окошко одного из домишек. Это глухая деревня стояла вдали от больших проезжих дорог и об ее существовании могли не знать военные, чьи отряды появлялись то здесь, то там в поисках мятежников. Подходили к селению уже затемно, что не могли быть обнаружены другими селянами. Любопытных хватает везде. Окошко уже светилось тусклым светом. Никита легонечко постучался по окосячине. Стекла то в окошке не было, растянутый бычий пузырь оказался на его месте. Заскрипели двери и на порожке появилась седая старуха. Даже в сумерках были видны ее длинный, крючковатый нос и седые косы.
– Чего надобно? – шамкнула она беззубым ртом – на постой, что ли?
– На одну ночку лишь пусти нас – попросил ее Никита – утром с спозаранку уйдем.
Старая женщина долго не раздумывала.
– Проходите. На одну ночку пущу.
В доме полумрак, говорит жировик, поставленный на приступок печи. Присели на чурбаны у дощатого стола.
– Сейчас спедать будем – проговорила старая и запалила второй жировик, стоящий на столе.
Принесла хозяйка две чашки с кашей и два куска хлеба. Слаще меда показалась эта просяная кашка, варенная на воде. Управились быстро и приложились к чашам, в которых оказался терпкий, кислый квас.
Усталость буквально валила с ног. Видя, что гости, засыпая, хлопают глазами, предложила:
– Ложитесь на печку. Сама улягусь на лавку.
По приставленному к печи чурбану, взобрались на печку и укрывшись пологом, прижались друг к другу. Хотя сон и сморил их очень быстро, среди ночи пришлось проснуться от нестерпимого зуда. Оказалось, что кроме хозяйки в доме проживали жгучие клопы, которым новые жители пришлись по вкусу. Спали плохо, с перебоями, почесывая укусаные места и чертыхаясь на эту напасть. Проснулись рано, с первыми лучами Солнца. Бабуля была уже на ногах и что-то бурчала под нос, орудуя ухватом в своей маленькой кути.
– Садитесь за стол – пригласила она гостей, видя, что те спустились с печи. Упрашивать их долго не нужно, и Маша с Никитой принялись за еду, которой на этот раз служила пареная репа.
Внимательно присмотревшись к гостям, сказала:
– Ты девка облачись мужиком, да косы отрежь. Глядишь и спасешься.
Приглядевшись внимательней, напутствовала:
– Трудная будет у вас судьба, через много пройдете. Но будете счастливы. Его вы найдете в далекой Сибири.
– Как зовется ваша деревня? – спросил Никита старушку перед уходом.
– Потеряшкино – чуть с иронией ответила та-вам повезло, что угодили к нам, душегубы сюда не заезжают. Она, конечно, догадалась от кото скрываются эти молодые люди, хоть и прятал Никита свою саблю и пистолет
