style="font-size:15px;"> Ноющее тело, вялый мышечный тонус – уныние и депрессивное состояние господствовали в организме. Клетки пытались донести до остатков уников информацию о разрушении и своей боли. И старели быстрее, чем было отпущено программой. Жизненная энергия давно не била ключом, а гасла. Ее остатки нещадно тратились на переживания, борьбу с ноющей застарелой болью. Через нервную систему Винджу удалось войти в обрывки мыслей Субъекта. Там явно просматривались негативные кольца: прошлые неудачи, ошибки, неверные решения. Снова и снова они программировали сознание менеджера на автоматические алгоритмы поведения неудачника.
Еще хуже обстояло дело с глубинными слоями. Там ошибки и неудачи сложились в странные неуклюжие конструкции и тяжелым грузом копились в подвалах подсознания. Вход туда напоминал темный, поросший паутиной бесконечный коридор, отдаленно напоминающий ущелье между массивами необъятных гор. Где-то там, в звенящей напряженной дали, что-то очень мощное и страшное блокировало все возможности и запрещало тягу к жизни. Ожидала же менеджера, по прогнозам Винджа, невозможность самореализации. С накопленными в течение жизни навыками и ленцой ему никак не удалось бы совершить рывок и достичь хоть каких-то целей.
Обращала на себя внимание одна и та же мысль, неустанно крутившаяся в голове Субъекта. Мать его давно и безнадежно болела, и этот многолетний изнурительный расклад изводил душу. Боль. Боль. Мама. Мамочка… Картины деревенской жизни, детская привязанность к матери, слезы расставания, когда в детстве она уезжала в командировки. Все отчетливее виделась недосказанность в отношениях с матерью, пронзившая сердце острой стрелой. Пришла пора отношений с женщинами, и были они странными, поскольку ключевым сюжетом выступала мамина история. Дамочки никак не хотели оставаться в его жизни надолго. Менеджера терзало острое желание казаться молодым и успешным. Тачка! Нужна тачка! Машина владела его мыслями как символ свободы, как возможность вырваться из захолустья, из замкнутого круга.
Психогрязь изрядно пропитала поток мыслей менеджера, этот поток загрязнил и импульсное кольцо Винджа. Часть высшего разума пыталась нейтрализовать нечистоты, другая часть чуть ли не разрывалась. «Возможно ли вылечить сознание субъекта или изменить хотя бы часть его?» – снова и снова спрашивал себя Виндж. Но эта затея казалась ему бессмысленной. Разве можно за одно мгновение изменить состояние, накопленное целой жизнью?
Тем временем мужчина потянулся, охнул и встал с кровати. Комната оклеена несвежими дешевыми обоями. Чайник с въевшимися пятнами и отбитым носиком. Менеджер нехотя глотнул из стакана вчерашний чай, поверхность подернулась пленкой. Закурил сигарету.
Из соседней комнаты раздался болезненный призыв:
– Сынок!
Он ничего не ответил.
– Сыно-о-ок! Где ты?
Он молча отсчитывал таблетки, которые матери полагалось принять с утра. Мать уже только стонала.
