можете продолжить там, – и указала пальцем на второй этаж, где была комната Галины и ее мужа. – А я буду тут, – и показала рукой на дверь, откуда она несколько минут вышла.
Ей было обидно, что ее вот так разыграли, а она поддалась. А может и не разыграли? «Ну и пусть так», – подумала она, ей-то какое дело до их шутки. Она все равно до конца сыграет свою роль, и в груди опять все заныло, а между ног появился слабый зуд. Ведь ей заплатили.
Сперва игра шла вяло, троица чувствовала себя не в своей тарелке, а после все разошлись и уже через час никто не вспоминал про шутку. Только Виктор как-то странно смотрел на нее и загадочно улыбался. Игра закончилась, и Галина, как и обещала, ушла со Стасом в его комнату.
В ту короткую ночь она еще несколько раз занималась сексом. И несмотря на их шутку, Галина отработала свои деньги. С облегчением вздохнула, когда взошло солнце.
Она вернулась к мужу, он ее сразу обнял, и опять секс. Виктор был на коне, он опять был активен, и Галина получила свой долгожданный оргазм.
– А если я захочу опять побыть проституткой. Что скажешь?
– Можешь делать это когда захочешь, только говори мне об этом. Договорились? – попросил он, поглаживая ее бархатистую попку.
– Договорились. – Она улыбнулась и поцеловала его в грудь, глаза закрылись. Галина устала всю ночь работать, ей хотелось немного отдохнуть, расслабиться, ведь вечером опять работа.
Очки
Ей было скучно. И она решила влюбиться
– Трусики сними, – спокойно сказал ей, как будто это для меня обыденно, хотя встречались всего-то второй раз.
– А юбку? – понизив голос, спросила она.
– Как хочешь, – ответил ей.
– Я ее сниму, не хочу помять.
Она так и сделала. Ловко запустила руки за спину, расстегнула молнию и бордовую пуговичку. А после осторожно, как будто и вправду боялась ее помять, сняла юбку цвета ночи, не черную, а что-то среднее между тёмно-голубым и черным, как мгла. Переступила через нее и, аккуратно свернув, повесила на спинку кресла.
У нее широкие бедра, первый раз не заметил, не до того было. Чуть смуглая кожа, хотя лицо и руки белые, слегка опущены ягодицы и черные трусики в стиле ретро. Она не смотрела на меня, не хотела этого. Ожидал, что на ее лице проскользнет хоть какое-то подобие эмоции, но нет, как мрамор, холодный и не тронутый морщинами взгляд. Все так же не спеша отточенными движениями сняла их, положила поверх юбки. Провела ладонью, как бы разглаживая и, повернувшись ко мне, сказала:
– Я готова.
Двенадцать дней до этого.
Уже двадцать семь лет, пора бы и жениться, но как-то не перло, не ладилось у меня с девушками. Да, любил, даже несколько раз и страстно, так что душа кричала, но прошло. Я не могу настаивать, мягок, вот и оставался с разбитым корытом. А жениться, чтобы просто жениться… Нет, не хотел. Лучше одному, чем ломать судьбу себе и другому. Вот и хожу в холостяках. Мама с отцом думают, что я стесняюсь, живем все вместе,
