/p>
Нам, конечно же, туда
Отбывать не надо.
Там свободы нет – мираж,
Дикий, сумасбродный.
Мир почти такой, как наш,
Только злой, холодный.
Он – пародия на жизнь
И пример регресса.
Всё замешано на лжи…
Ради интереса.
В жуткой пляске кутерьмы,
В криках, воплях, стонах …
В нём живём совсем не мы,
Только наши клоны.
Мир тревожный и чужой,
Вроде, страны, те же.
Он – булыжник со спаржёй,
Далеко не свежей.
В состоянье дежавю
Властью мизантропов.
Наши братья в нём живут
В качестве холопов.
Параллельный мир – печаль
С болью и тревогой.
Не пойти бы сгоряча
Нам чужой дорогой.
* * *
Джон писал своей Гульдине,
Прямо через интернет,
Что плывёт он к ней на льдине
Из Гардура в Новый Свет.
Джон, крутой рыбак исландский,
Прихватил с навагой куль.
Он три года жил без ласки,
Как космический патруль.
Гульда ждёт его в Нью-Йорке,
И стоит на бережке.
У неё ведро махорки,
Полосатый флаг в руке.
Всё стоит неутомимо,
Очень твёрдо, как маяк,
Проплывают льдины мимо,
Реагируя на флаг.
С них Гульдине салютует
Флот Седьмой, да и Шестой.
Но когда же пришвартует
Льдину к пирсу Джон простой?
Он простой, что миска каши,
Замечательный такой.
С льдины он Гульдине машет
Мускулистою рукой.
Словно голуби, крылаты,
Вместе будут ночи, дни…
Правда, оба бородаты,
Толерантные они.
Мир земной порой прикольный
И местами бестолков,
Будто флот он ледокольный
В Штатах, без обиняков.
Но любовь судить не надо,
Толерантных нынче рать…
Джон и Гульда встрече рады,
Скоро свадебку играть.
В их семейке будут дети,
Здесь пустых не нужно фраз.
Есть у Гульды «тети-мети»,
Это ценность номер «раз».
Остальное всё – по боку…
Если проще говоря,
Как бы ни было жестоко.
Всё и всем до фонаря.
Дождалась Гульдина Джона,
Чувства выше похвалы…
От Муррея до Гудзона
Все безумно… веселы.
* * *
Лежал в нелепой позе
На копне.
Я уши отморозил,
Но во сне.
Мне уши, как награда.
Я спасён.
Душа безумно рада.
Это сон!
Я снова стану слышать
Мудрецов,
Кошачий вой на крыше
И скворцов.
Опять я буду в
