единственного здравомыслящего живого человека на кладбище пляшущих покойников. Никому до неё не было дела. Жила одна – скончалась одна. Причина – старость, а я говорю – тоска. Трупный яд её одолел.
И вот мы, шесть внезапных наследничков, сбежались, как гиены на падаль. Я, признаюсь, прибыл категорически отказаться от куска чёрствого пирога и глупой суеты над ним: хотел великодушно сбросить свою долю дорогим кузинам. Но вот тупица тётушка мне не поверила. Заподозрила гадость – и я уж и сам позабыл, как втянулся в любезный родственный чай за братскую любовь и поиски нотариуса. И рой мух праздновал, кружа над гнилым пирогом…
…Поле после сражения, а не стол. Чудом возникший дорогой голубой сервиз, грязные бокалы от шампанского. На столе стоял торт, и в его середину зачем-то была воткнута шпилька для волос.
Все вместе жили мы в этой просторной, светлой квартире с гигантским балконом и водопадами из живой изгороди. Всё-таки старуха была ясного ума, и всё здесь дышало её свободным, порхающим старческим духом. И мне тоже хотелось дышать здесь полной грудью – вместе с крыльями синих занавесок, беспрестанно машущими от сквозного ветра. Славная бабка. Я стал жалеть, что не заговаривал с ней ни разу.
Будучи без трёх минут бакалавром, я подрабатывал всякой бумажной работёнкой. Благо, я взял её с собой и в филиале здешнего городка заодно приютился курьером.
Дел хватало, сестриц я почти не видывал. Вечерами работал дома за круглым бабкиным столом в дышащей полной грудью гостиной. Широкими пастями дышали её балконы, чёрными живыми глазами глядели книжные полки. В этом поганом родственном клубке Старуха стала мне единственным другом.
Дальнего братца, такого же неотёсанного студента, я уже пару дней не видал. А ведь он был ничего. И тоже, как и я, приехал, дабы скинуть с себя оковы выпавшего счастья. Тюфяк – он ещё и подарки всем притащил! С ним бы я спелся с радостью. Да вот только уже пару дней его не видал. Братец, кажется, финансист. В его щедрость тётушка поверила охотнее. И повесила на его худую шею бремя всё посчитать – сама не знала что, мол, ему виднее.
Тёплым вечером я расправил крылья своей толстенной папке бумаг. Я подписывал и переписывал, заполнял и шелестел за чёрным лакированным столом, размахивая пером почти театрально. Вынужденный гротеск скучной бесполезной работы. Я паясничал в сладком одиночестве, наедине с эхом и ветром. Как вдруг на кухне послышались голоса дорогих и любимых.
Тётушка и дядюшка бранились:
– Я тебе говорила – он тебя предаст! Пр-р-р-реда-а-аст!! – завопила тётка визгливым и резким голосом какаду.
Вязким полушёпотом они измазали тишину и громко
перекатывали грузный мешок. Потом мешок с недовольством и пренебрежением полетел на диван моей гостиной. Я обернулся. Этот мешок был мой на днях исчезнувший брат. Мёртвый брат.
Да, зовут меня Троттер. Я – Трот.
Третий день он жил в квартире с трупом.
Трупом юноши, которого родственнички кокнули ради неуверенной унции золота. И с которым Троту предполагалось ранее заниматься невнятными семейными расчётами.
Тётушка и дядюшка куда охотнее прихлопнули бы меня – тёпленького претендента на гнилые хоромы – а на бедолаге они лишь сорвали гнев. Нашли, к кому наспех приклеить своё липкое желаньице.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
