Иванов-Разумник. Он сидит там в виде наблюдателя, вклепанного между Комитетом и Советом; следит, должно быть, как развертывается это историческое, двуглавое заседание. Начало заседания теряется в прошлом, не виден и конец; очевидно, будет всю ночь. Доходит, кажется, до последней остроты. Боря позвал Иванова-Разумника, если будет перед ночью перерыв, зайти к нам, отдохнуть. Рассказать.
Иванов-Разумник у нас не бывает (его трудно выносить), но теперь отлично, пусть придет. У нас все равно штаб-квартира для знакомых и полузнакомых (иногда вовсе незнакомых) людей, плетущихся пешком в Думу (в Таврический дворец). Кого обогреваем, кого чаем поим, кого кормим.
В 11 часов. Телефон от Пети. Был в Думе. Полный хаос. Родзянко и к нему (наверно, тоже хлопая себя по бедрам): «Вот, мсье Пети, у нас полная революция!»
Затем пришел Иванов-Разумник, обезноженный, истомленный и еще простуженный. В Таврическом дворце перерыв заседания на час. К 12 он опять туда пойдет.
Мы взяли его в гостиную, усадили в кресло, дали холодного чаю. Были только Дмитрий, Боря и я.
Надо сказать правду, навел он на нас ужаснейший мрак. И сам в полном отчаянии и безнадежности. Но передам лишь кратко факты, по его словам.
Совет раб. депутатов состоит из 250–300 (если не больше) человек. Из него выделен свой «Исполнительный комитет», Хрусталева в комитете нет. Отношения с Думским комитетом – враждебные. Родзянко и Гучков отправились утром на Николаевский вокзал, чтобы ехать к царю (за отречением? Или как? И посланные кем?), но рабочие не дали им вагонов. (Потом, позднее, все же поехали, с кем-то еще.) Царь и не на свободе, и не в плену, его не пускают железнодорожные рабочие. Поезд где-то между Бологим и Псковом.
В Совете и Комитете р. д. роль играет Гиммер (Суханов), Н.Д.Соколов, какой-то «товарищ Безымянный», вообще большевики. Открыто говорят, что не желают повторения 1848 года, когда рабочие таскали каштаны для либералов, а те их расстреляли. «Лучше мы либералов расстреляем».
В войсках дезорганизация полная. Когда посылают на вокзал 600 человек, приходят 30. Нынче в 6 часов утра сказали, что из Красного идет полк с артиллерией и обозом. Все были уверены, что правный. Но на вокзале оказалось, что «наш». Продефилировал перед Думой. Затем его отправили в… здание Министерства путей сообщения, превратив здание в казармы.
«Буржуазная» милиция не удалась. Действует милиция эсдеков. Думский комитет не давал ей оружия – взяла силой.
Была мысль позвать Горького в Совет, чтобы образумить рабочих. Но Горький в плену у своих Гиммеров и Тихоновых.
Керенский – в советском Комитете занимает самый правый фланг (а в думском – самый левый).
Совет уже разослал по провинции агентов с лозунгом «конфисковать помещичьи земли». А Гвоздев, только освобожденный из тюрьмы, не выбран в Исполнительный комитет как слишком правый.
Вообще же Иванов-Разумник смотрит на Совет с полным ужасом и отвращением, как не на «коммуну» даже, а скорее как на «пугачевщину».
Теперь все уперлось
