на миг оторопел, однако неохотно кивнул.
– Хорошо, но скажите мне, на кой черт вам обоим сдался Ричардсон?
И они рассказали ему.
В конце рассказа Хэл встревоженно сел на оттоманку рядом с Дотти и обнял ее за вздрагивающие плечи. Она тихо рыдала, и Хэл осторожно промакивал слезы с ее лица платком, напоминавшим, скорее, грязную тряпку – ему все-таки пришлось послужить парламентерским флагом.
– Я в это не верю, – упрямо повторил Хэл в шестой или седьмой раз. – Слышишь, милая, не верю! И не хочу, чтобы ты верила.
– Н-нет, – покорно согласилась она. – Нет… я не буду верить. Ох, Бен!
Пытаясь отвлечь Дотти, Джон спросил Уильяма:
– Скажи, что привело тебя в Филадельфию? Вряд ли поиски капитана Ричардсона – покидая лагерь, ты еще не знал, что он исчез.
– Я приехал по личному делу, – ответил Уильям тоном, предполагавшим, что это дело все еще личное и останется таковым. – А еще… – Он поджал губы, вновь до странности напомнив Джейми Фрэзера. – Я собирался оставить это для вас здесь, на случай, если вы вернетесь в город. Или попросить миссис Фигг отослать его в Нью-Йорк… – Уильям умолк, вынул из-за пазухи письмо и тут же снова убрал его. – Но теперь в этом нет нужды. В нем написано всего лишь то, о чем я вам сейчас рассказал. – Однако его скулы слегка покраснели, он избегал смотреть на Джона, вместо того обращаясь к Хэлу: – Я поеду и разузнаю о Бене. Я уже не солдат, больше нет опасности, что меня примут за шпиона. И мне гораздо проще путешествовать, чем вам.
– Ох, Уильям! – Дотти взяла у отца платок, изящно высморкалась и посмотрела на кузена влажными глазами. – Ты и в самом деле поедешь? Спасибо тебе!
Разумеется, этим дело не кончилось. Однако для Грея не стало открытием, что Уильям упрям – в конце концов, он это унаследовал от своего настоящего отца, и спорить с ним мог разве что Хэл, да и то их спор быстро сошел на нет.
– Передайте миссис Фигг мои наилучшие пожелания, – поднявшись, сказал Уильям Джону и поклонился Дотти: – До свидания, кузина.
Джон проводил его до двери, но у порога положил руку ему на плечо.
– Уилли, дай мне письмо.
Впервые за их встречу Уильям выказал нерешительность. Он коснулся груди и замер.
– Я прочту его, только если ты не вернешься. И если ты не вернешься… я хочу, чтобы оно осталось у меня на память о тебе.
Уильям глубоко вздохнул, кивнул и вынул письмо. На нем красовалось пятно обычного свечного воска с четким оттиском пальца вместо личной печатки Уильяма.
– Спасибо, – выдавил Грей. – Храни тебя Бог, сын.
Глава 94
Суть собрания
Методистская церковь представляла собой скромное деревянное здание с обычными стеклянными окнами. Она вполне могла сойти за квакерский дом для собраний, если бы не алтарь и три полотна с вышитыми крестиком изречениями из Библии на стенах. Войдя и оглядевшись, Рэйчел тихо перевела дыхание.
– Как это не будет цветов? –
