исчезнет через час, но как я все это ненавижу: и кровь, и неведение.
Копыта стучат по брусчатке позади меня, звякает уздечка.
Мне не нужно оборачиваться. Начальник стражи всегда следует за мной на безопасном расстоянии до окончания трансформации.
Начальник стражи. Звучит так, будто у Грея остались подчиненные.
Словно он не получил повышение из-за абсолютного отсутствия других претендентов.
Я стряхиваю воду с рук и поворачиваюсь. Грей стоит в нескольких метрах позади, удерживая поводья Железного сердца – самого быстрого коня, что нашелся в конюшнях. Животное тяжело дышит; его грудь и бока в пене, несмотря на утреннюю прохладу.
Сколько бы времени мы ни провели в заточении, внешность Грея продолжает удивлять. Он выглядит так же молодо, как выглядел в день поступления на службу в Королевскую Гвардию. Его волосы все такие же непослушные, а лицо до сих пор не тронули морщины. Форма сидит идеально, пряжки и ремешки на своих местах, а начищенные орудия блестят в практически кромешной тьме.
Было время, когда глаза Грея горели энтузиазмом, жаждой приключений и желанием проявить себя. Этот блеск давно погас, он единственный, что заново не воссоздало заклятие.
Я думаю о том, не удивляет ли Грея так же мой неизменный облик.
– Сколько? – спрашиваю я.
– Ни одного. На этот раз все твои подданные целы и невредимы.
На этот раз. Мне следует почувствовать облегчение, но этого не происходит. Мои подданные скоро снова окажутся в опасности.
– А девушка?
– Исчезла. Как и всегда.
Я снова смотрю на свои руки, запятнанные кровью, и знакомое напряжение сковывает грудь. Повернувшись к бочке, снова погружаю руки в воду. Она настолько холодная, что я практически перестаю дышать.
– Я весь в крови, командор. – Чувствую, как в груди вспыхивает гнев. – Я кого-то убил.
Словно чуя неладное, конь, пританцовывая, топчется на месте. Грей протягивает руку, чтобы успокоить животное.
Было время, когда конюх тотчас бросался к нам со всех ног, чтобы увести лошадь, заслышав тон моего голоса. Было время, когда замок полнился придворными, историками и советниками, готовыми платить за самые ничтожные слухи о принце Рэне, наследнике трона Эмберфолла. Было время, когда королевская семья недовольно хмурилась из-за моих выходок.
Сейчас же здесь только я и Грей.
– Я оставил следы человеческой крови по пути из леса, – говорит Грей, не обращая внимания на мой гнев. Он привык к этому. – Конь был хорошей приманкой до тех пор, пока вы не учуяли стадо оленей в южной части ваших владений. Мы довольно далеко отошли от деревень.
Это объясняло состояние Железного сердца. Сегодняшней ночью мы проделали большой путь.
– Я возьму лошадь, – говорю я. – Скоро взойдет солнце.
Грей протягивает мне поводья. Последний час всегда самый тяжелый, полный сожалений об очередном провале. Как всегда, я всего лишь хочу со всем этим поскорее покончить.
– Особые пожелания, милорд?
Поначалу я легкомысленно давал свое согласие, внося уточнения по поводу блондинок и брюнеток, пышной груди, длинных ног и осиных талий. За девушками я ухаживал, спаивал их, а когда очередная не влюблялась в меня, замена ей находилась очень легко. В первый раз проклятие казалось игрой.
«Найди мне девушку в твоем вкусе, Грей», – говорил я, смеясь, словно искать девиц для принца было привилегией.
А затем я изменился, и чудовище промчалось по замку, оставив после себя море крови.
Когда начался первый сезон, я остался без семьи и без слуг, если не считать шестерых стражников, двое из которых были серьезно ранены. К третьему сезону остался только Грей.
Начальник стражи все еще ждет моего ответа, и я встречаюсь с ним взглядом.
– Нет, командор, никаких пожеланий. Любая подойдет.
Я вздыхаю и веду лошадь в конюшню, но по пути останавливаюсь и оборачиваюсь:
– Чью кровь ты пролил в лесу?
Грей поднимает руку и задирает рукав. Из длинной ножевой раны все еще алой струйкой сочится кровь.
Я бы приказал ему немедленно перевязать руку, но рана исчезнет уже через час, когда солнце взойдет окончательно. Вместе с порезом Грея исчезнет кровь с моих рук и пена с боков лошади. Брусчатка нагреется под теплыми лучами раннего осеннего солнца, а мое дыхание больше не будет вырываться из груди туманными облачками.
Девушка исчезнет, и начнется новый сезон.
Мне
