style="font-size:15px;"> Олигарх на радостях, что дочь излечилась от недуга страшного, стол велел бригаде ремонтников накрыть и каждого потом домой доставить. Премию им выдал по 10000 евро каждому и визитки свои вручил, чтобы обращались без стеснения напрямую к нему, если трудности жизненные возникнут. А Толяна к себе в кабинет затащил, сигару в зубы вставил и стал коньяком коллекционным угощать, который на аукционе за миллион баксов всего перекупил.
– Проси,– говорит,– чего хочешь, блин. Все сделаю, в лепешку расшибусь,– а рядом с ним и Светка кошкой трется уже отмытая, причесанная и переодетая. Изменилась, не узнать. Глазенки блестят. Стоит при ней слово "блин" сказать, рот сразу до ушей, а если "блин горелый", то со смеху с ног валится. Толян плечами пожал: – Ничего,– говорит,– не надо. Есть у меня все необходимое. Да еще премию тут отвалили за работу пустяшную, теперь совсем хорошо стало. Еще чуток подкоплю и комнату в коммуналке куплю. А пока и в общаге ничего.
– Да ты что,– Валентин Львович, аж пятнами зелеными покрылся.– Какая общага? Я тебе дом куплю, какой захочешь. Сейчас рекламные буклеты принесут. Выбирай любой. Кроме Эрмитажа и Букенгемского дворца,– а Толян тоже прикалываться еще со времен ПТУ-шных любил над простофилями, а в армии это умение еще и до совершенства отшлифовал, поэтому сделал вид, что верит и говорит: – Мне Ваш вот этот понравился, тем более, что дырку я на чердаке сам заварил и вроде как, участие в его строительстве принял. Только мне бы к Новому году уже бы и вселиться,– и заржать уже вместе со всеми над своим приколом собрался, воздуху в грудь набрав и рот заранее открыв.
– Да хоть завтра въезжай. У меня еще несколько таких есть, блин горелый,– олигарх отвечает и Светка с хохотом в кресло упала. А Толян к олигарху наклонился и спросил тихонько: – Валентин Львович, Вы врачам дочь показывали? Что это она у Вас смеется все время? Девушка молодая, красавица, а не серьезная она у Вас какая-то. Могут и замуж не взять, подумают женихи что дура, в старых девах рискует засидеться. Вы меня конечно извините я парень рабочий, простой, как батон за 25-ть рублей и советовать Вам не могу, как детишек следует воспитывать, но я бы на Вашем месте обеспокоился и к врачу невропатологу отвел,– тут уж и Валентин Львович заржал над его словами жеребцом, не выдержав,– "О-о-о-о!"– подумал Толян,– "Да у них, похоже, все семейство с приветом. Понятно, в кого дочурка то. Это я еще маму не видел. И других родственников",– а Валентин Львович отсмеялся и говорит: – Да ты что, Анатолий, да она сроду, до сегодняшнего дня Несмеяной была. Потому и праздник у меня нынче, блин. Видишь, улыбается. Да я тому, кто ее рассмешит, обещал в жены ее отдать и половину своего имущества подарить, а ты врач. Какой врач? Вон видишь на стене зеркало, подойди к нему и взгляни. Там врач,– Толян и вовсе растерялся: – Да как же,– говорит,– разве вот так можно сразу и жениться? Мы с ней и не знакомы совсем. Я храплю жутко и матерюсь, как сапожник. И с мамой моей, она у меня в Саратове живет, ее надо познакомить, а она у меня
