«Одесса» снялась с якоря и вышла в Средиземное море. Дул ветер, грозивший перейти в шторм. Ярко-зеленые волны, вспененные на вершинах, бешено кидались на пароход. «Одесса», неправильно нагруженная, скрипела, трещала и бултыхалась, как поплавок. Такая качка даже не укачивает. Бывали минуты, когда пароход ложился совершенно боком на волны. В каютах чемоданы, узлы, сундуки дружной стаей переезжали из угла в угол. Вода из умывальника лилась на постель, мочила подушки и простыню. Никакие скрипки не могли за обедом удержать посуду в повиновении. Суп лился на колени, вино попадало на жаркое. В такие минуты самое лучшее – спать. Напрасно уговаривали меня М.И.Л-ий и Б.П.Л-ов подняться наверх. Усталый от ходьбы по городу, утомленный впечатлениями этого уголка чуждого мне мира, я последовал примеру доктора Н.П.Б-на и благополучно заснул под монотонный скрип переборок и кряхтенье шпангоутов, под ерзанье чемоданов по полу и плеск волн. Когда я проснулся, никакой качки не было. На палубе раздавались крики и грохот цепи; в полу портик каюты виден был желтый берег и маленькие белые домики. Мы медленно втягивались в Суэцкий канал, подходили к Порт-Саиду.
Глава VI
От Порт-Саида до Джибути
Порт-Саид – Казарма в отеле – Недовольство казаков английской кухней – В англиканской церкви – Итальянский консул – На борт! – По Красному морю – Франко-русские симпатии – Качка – Благотворительный вечер – Джибути – Сомалийские пловцы
29 октября (10 ноября), среда. Порт-Саид – это именно «порт», и только. «Саид» никакого значения не имеет, и не будь он вместе с тем порт, он был бы немыслим. Это гостиный двор пароходов и кораблей, идущих из Европы и в Европу. Три большие улицы сплошь заняты магазинами, в одних продают консервы, обувь, белье, шляпы, духи, одеколон, вино, банановый ликер, печенья, в других – индийские шелка, японские ширмы, божков, коробки из слоновой кости и перламутра, шкуры, перья страуса, тончайшие фарфоровые сервизы, модную китайскую посуду, фотографии…
Всё приноровлено ко вкусам путешественников, едущих на Восток и с Востока. Часы торговли магазинов – в прямой зависимости от времени прихода и ухода почтовых пароходов. Пришел пароход ночью – и освещенные газом и электричеством магазины торгуют всю ночь. Утром пароход ушел – и усталые хозяева закрыли магазины, иногда до двух часов дня. Выйдите за пределы этих чистых улиц, обогните маленький сквер с бюстом Лессепса, строителя канала, и дальше – бедные жалкие улицы арабского квартала, а потом пески, о которые с шумом разбиваются волны Средиземного моря. Тут ничего нет. Нет ни финиковых пальм, ни бананов, не растут пышные олеандры, не проливают ароматы мандарины и померанцы. Песок не родит ни картофеля, ни капусты, и Порт-Саид живет привозом: мясо из Александрии и Австралии, овощи из Багдада, картофель из Аравии, молоко из Ясс, лес из Одессы, виноград и финики из Палестины. Явился большой пароход, забрали на него всю провизию, и город голодает до завтрашнего дня, рынки
