ничто не мешало Атрею целиться, но нужно было действовать быстрее, потому что тролль мог попасть по отцу, прежде чем тот крепко встанет на ноги.
– Сейчас выстрелю! – крикнул Атрей, надеясь, что отец поймет, что нужно отступить назад, чтобы его сын выполнил смертельный выстрел.
Сердце Атрея бешено билось. Кончик стрелы вихлял. Во рту пересохло, глаза застилали слезы. Нужно действовать! Нельзя дать отцу погибнуть!
Едва тролль сжал горло Кратоса в смертельной схватке, Кратос вытащил топор и рассек громадную голову тролля.
Продолжая вопить и пошатываясь, тролль пытался схватить топор, но безуспешно. В последний раз, неуклюже взмахнув рукой, он повалился на землю мордой в грязь.
На поляне на мгновение воцарилась тишина. Ничто не двигалось. Затем Кратос снова устало опустился на колени.
С хриплым криком Атрей вскочил на ноги. Отшвырнув в лук, он подбежал к троллю, тоже упал на колени и принялся в яростной злобе бить его ножом. Казалось, сдерживаемые страх и гнев наконец-то вырвались наружу и овладели его разумом. Мысль о том, что он мог потерять отца сейчас, не успев оправиться от потери матери, сводила его с ума. Он уже не мог сдерживать свои чувства.
– Вот тебе! Получай! – кричал он.
Все вокруг расплылось из-за слез. Он отвернулся, чтобы отец не прочитал по его лицу, что творится у него в душе. Ему не хотелось, чтобы отец считал его беспомощным хныкающим ребенком. Он хотел стать мужчиной, а для этого нужно держаться как мужчина.
– Думаешь, я испугался тебя? – прорычал он, обращаясь к троллю, опуская нож и вытирая слезы.
В следующее мгновение Атрей закашлялся, опираясь на руки и отчаянно ловя ртом воздух. Кратос схватил сына за пояс и оттащил от тролля, а мальчик тем временем попытался нанести врагу последний удар.
– Ты никто для меня! Никто! – выпалил мальчик между приступами кашля.
Кратос сжал сына за плечи и развернул к себе.
– Парень! Посмотри на меня! Посмотри! – приказал он, заметив, что Атрей не сводит глаз с чудовища. – Посмотри на меня!
– Нет! Нет! – кричал Атрей, полностью отдавшись захлестнувшему его разум горю.
Кратос сжал его запястья и посмотрел Атрею прямо в глаза. На его невозмутимом лице не отражалось ничего, что могло бы говорить о том, что он разделяет чувства Атрея. Потом он отпустил мальчика, чтобы тот подобрал свой охотничий нож. Атрею захотелось еще раз кашлянуть, но он сдержался усилием воли. Он не должен казаться ребенком, когда на него смотрит отец.
– У нас получилось! – сказал он, тяжело дыша.
Кратос долго осматривал Атрея, словно читая его мысли. Атрей понимал, что его оценивают, но не понимал, как именно.
– Ты не готов, – наконец проворчал Кратос.
– Что? – вырвалось у Атрея.
Он понимал, что должен хранить молчание, но не смог.
– Я нашел оленя. Подстрелил его. Я доказал, что умею. Почему я не готов?
Кратос
