их отгнать от постели отца, но тщетно.
Иван Акинфиевич погладил жену по округлому животу.-Девочка народится. Глашенька.
– Не хочу этого ребёнка. Не в радость он мне. Не ровён час помрёшь от ран, что тогда я, горемычная, стану делать с этакой оравой?
– Да разве так можно говорить? За такие слова бог и покарает! – полковник слабеющей рукой схватился за сердце и потерял сознание.
***
Дочку он не увидел. Родилась после похорон отца.
Мать не желала видеть новорождённую. Велела отвести дитя в ближайший женский монастырь. Однако родственники добились того, что бы ребёнок был возвращён к светской жизни.
Казалось, матерь приняла своё последнее чадо и полюбила. Однако прошло шесть лет и Глашу спровадили из родительского гнезда, определив
в «Императорское воспитательное общество благородных девиц» или по-простому – Смольный институт.
Не знавшая внимания и ласки, прожившая короткую жизнь в селе, по все меркам должна быть тихой и забитой среди сверстниц. Но судьба распорядилась иначе. Ребёнок мгновенно сориентировался в незнакомой обстановке.
– Моя повелительница, матушка императрица! Люблю больше жизни! – громко выкрикнула девчушка. Нарушив строжайший протокол, предписывающий вновь поступившим без единого слова выполнить реверанс.
Государыня улыбнулась. Женщину покорила непосредственность крохи-смолянки. Она жестом велела подвести девочку к себе.
– Чья будешь?
– Алымова Глаша.– Она наконец вспомнила первый урок и исполнила безупречный книксен.
– Буду называть тебя Алымушка. Учись хорошо. А я буду приезжать, проверять. За этакой егозой специальный глаз нужен. И поверь у меня таковой имеется!
После этого диалога авторитет новой смолянки возрос до небес. Классная дама сочла возможным поставить гордячку на место. Обвинила Глашу в непослушании наказала стоянием в углу, на коленях.
Алымова пожаловалась покровительнице. Учительницу попросили подать прошение об увольнении. Однако директриса Софья Ивановна оставалась самым верным другом и советчиком девочки до конца своих дней.
Санкт-Петербург. Зимний дворец
– Иван Иванович будет у меня к тебе поручение, особого рода.
– Матушка, ведь знаешь, сколь на мне всяких твоих поручений висит. Того и гляди шея переломится. Куда ж ещё-то.
– Не стони Бецкой. Не люблю этого. Я почитай, вдове более твоего тружусь. Уж позабыла когда последний раз балы организовывала, и в картишки расслаблялась.– Императрица стукнула ладонью по столу.– Поручение не будет в тягость, уж поверь мне. Детишками собственными обзавести не удосужился?
– Так государыня! Некогда же.
– Не перебивай! Ишь моду взял! Екатерине Великой перечить! За девочкой, малой приглядывать. Сдаётся, будет с неё толк. Далеко пойдёт.
Записывай. Звать Глафира.
