тал, поправил полы красного фрака, принял изящную позу (он всегда читал стихи стоя, даже когда рядом никого не было) и продекламировал:
– В безбрежной синеве плывут,
Как корабли, большие облака.
Там ангелы, наверное, живут
И смотрят вниз на нас издалека.
– Очень красиво, – вдруг пропищал кто-то за его спиной.
Доросемей быстро обернулся и чуть не упал, запутавшись в собственных лапках.
Крыша чердака была немного дырявой, поэтому он жил здесь только когда было тепло. На зиму Доросемей переселялся вниз, в тёплую, уютную каморку по соседству со своим лучшим другом – мышонком Тонкохвостом. Но паучок всё равно любил свой чердак: тёплыми летними ночами сквозь крышу были видны звёзды, и Доросемею казалось, что они приветливо подмигивают ему. Правда, в эти щели к нему частенько проникали нахальные и любопытные мошки, но, завидев паука, мгновенно скрывались. Поэтому паучок очень удивился. Он никак не ожидал гостей.
В одной из щелей он заметил блестящие глазки, с любопытством уставившиеся на него.
– Проходите, пожалуйста, – сказал Доросемей, делая приглашающий жест. Он был очень хорошо воспитан, тем более что незнакомец явно не собирался хулиганить.
Неожиданный посетитель протиснулся в щель, и Доросемей увидел перед собой почти такого же паучка, как и он сам, только поменьше. Войдя, гость вежливо поклонился и принялся вытаскивать из щели что-то похожее на кусочек ткани. Приглядевшись получше, Доросемей понял, что это искусно сплетённая паутинка.
– Извините за вторжение, – церемонно сказал незнакомец, снимая с головы лётный шлем. – Но я долго был в дороге и присел отдохнуть на вашей крыше. А тут вы прочли эти восхитительные стихи…
Доросемей усадил приятного гостя в кресло и подал утреннюю росу в своем лучшем сервизе из крылышек мушек-дрозофил.
– Простите, не понял, – сказал Доросемей некоторое время спустя, – в дороге? Вы что же, летели?
– Да, – подтвердил посетитель. – Разрешите представиться: меня зовут Паукрыл, паук-бокоход. Когда паук моего вида вырастает, он должен покинуть родителей и отправиться в путешествие на своей паутинке. Это опасное, но очень захватывающее приключение…
– Вы обязательно должны всё мне рассказать! – вскричал Доросемей.
Он никогда раньше не встречал летающих пауков, хотя, конечно, слышал о них. Но, признаться, никогда особенно не верил в эти рассказы, считал их чем-то вроде паучьих легенд. И тут паук-летун собственной персоной!
– Я летел вместе с братьями, но попал в зону штиля и отстал от них, – признался Паукрыл, – но это не страшно. Мы всегда живём отдельно от семьи. Я сам выберу себе новое место для жизни.
– Скажите, – взволнованно спросил Доросемей, – как там наверху?
И Паукрыл рассказал ему, как здорово скользить по тёплым волнам осеннего ветерка, наперегонки с одуванчиковыми зонтиками, об опасностях, подстерегающих путешественников в пути.
– И это что! – вещал Паукрыл, размахивая лапками. – Сколько новых знакомых можно встретить!
Доросемей слушал и чувствовал что-то отдалённо похожее на зависть: надо же, такая интересная жизнь, а он так и сидит на своем чердачке. А полёт – это такой неисчерпаемый источник вдохновения для поэта!
Доросемей вскочил и забегал по чердаку:
– Ах, если бы я когда-нибудь мог отправиться в путешествие!
Паукрыл скептически нахмурился:
– Это очень опасно! Ваша паутина не годится для полётов, да и зачем вам это? У вас очень уютное жилище и наверняка много друзей. Это мы, бокоходы, созданы для опасностей и приключений. Открывать новые горизонты – вот предназначение каждого из нас!
В голосе Паукрыла Доросемей уловил тщательно скрываемые, но ощутимые нотки гордости.
Он горько вздохнул и сел в кресло, а Паукрыл взглянул на него и торопливо закончил:
– Но вы поймите, что и в нашей жизни очень много печального: бывает, встретишь настоящего друга, но надо лететь дальше.
Паукрыл помолчал и вдруг начал прощаться:
– Мне уже пора, дорогой друг, скоро закат, а я должен сегодня добраться до реки.
– Как, вы уже уходите? – разочарованно протянул Доросемей.
Паукрыл виновато пожал плечами и сказал:
– Примите от меня на память мою лётную паутину.
– Нет-нет! А как же вы? – удивлённо спросил Доросемей и протестующе замахал лапками.
Паукрыл добродушно ухмыльнулся и ответил:
– Я сплету новую
