и я вытерла их большим пальцем.
– Ничего не происходит. Я в порядке. Мама просто ошиблась.
– Не надо ничего от меня скрывать. Никто не говорит со мной, потому что все считают меня слишком маленькой, но я тоже часть этой семьи.
– Рейчел… – Я не знала, что ей сказать.
– Мы были так счастливы. Мама и тетя Лайла все время болтали, а Бен был мне как старший брат. Теперь все по-другому, – тяжелый всхлип прервал ее пламенные слова. – Как будто все сломалось, и я не знаю, как это починить.
На меня навалилось тяжелое чувство вины.
– Ты не должна ничего чинить. Мне так жаль, – мое извинение было отчаянным и подлым. – Это моя вина. Я все сломала.
– Но ты можешь все исправить? – В ее широко раскрытых глазах читалась мольба.
– Я не знаю.
Мы лежали всего в паре сантиметров друг от друга, но я чувствовала, как она постепенно отдаляется от меня. За последние несколько месяцев мои отношения с родителями безнадежно испортились, но у меня все еще оставалась Рейчел. Иногда, по ночам, когда я чувствовала, что воля к жизни стремительно оставляет меня, я забиралась к ней в кровать и обнимала ее. Я начинала дышать с ней в такт, и только так у меня получалось заснуть.
– Мер, пожалуйста, расскажи мне, что случилось между тобой и Беном. Вы не отходили друг от друга ни на шаг, а потом он вдруг перестал с тобой разговаривать.
Я поморщилась от серьезности ее тона. Когда она успела так вырасти, и почему я это пропустила? Я все еще помнила тот день, когда пришла в больницу, чтобы увидеть ее. Папа положил мне на руки маленький сверток. Она спала, и ее светлые волосы были едва видны на бледной коже. Я думала, что буду ее ненавидеть, но в тот момент чувствовала лишь любовь и желание всегда защищать ее, что бы ни случилось. По мере того как Рейчел росла, она становилась все больше похожа на маму. Мама выросла на Внешних Отмелях, но она терпеть не могла воду: у нее постоянно случалась морская болезнь. Поэтому у мамы была Рейчел, а у нас с папой – океан. Всех устраивал такой расклад, пока я все не испортила.
Я нащупала руку Рейчел и сжала ее пальцы.
– Я не могу тебе сказать, – мой голос надломился. – Пожалуйста, не спрашивай.
Ее глаза вспыхнули яростью.
– Ты мне не доверяешь.
– Нет. Не в этом дело, – я отпустила ее руку, чувствуя, как меня поглощает чувство вины. – Я ничего тебе не рассказываю, потому что это ужасно. Узнай ты правду – стала бы по-другому ко мне относиться. Может, даже возненавидела бы меня.
Рейчел обвила мои плечи руками и посмотрела мне в глаза.
– Это неправда. Что бы ни случилось, я всегда на твоей стороне.
– Тогда не спрашивай меня, пожалуйста. Не сейчас. Может, когда-нибудь.
Она кивнула и отстранилась.
– Мама с папой на кухне, – в ее голосе слышалось разочарование. – Я их отвлеку, а ты проскользнешь через входную дверь.
Я поцеловала ее в лоб.
– Ты – самая лучшая сестра на свете, и я тебя не заслуживаю.
– Да,
