бежала по гравийной аллее в сторону Депо-стрит. Для девочки с такой комплекцией она двигалась удивительно быстро. На пересечении с Третьей авеню один из братьев споткнулся, но Корди успела схватить его за руку и держала на весу, пока он вновь не обрел равновесия. Ван Сайк добежал до границы школьного участка и остановился, хватая растопыренными пальцами воздух.
– Ничего себе, – повторил Кевин.
– Пошли отсюда, – предложил Дейл. – Мама обещала после школы напоить нас всех лимонадом.
С радостными возгласами ватага мальчишек выбежала со школьного двора. Они вприпрыжку промчались под вязами, в два прыжка пересекли асфальтированную Депо-стрит и понеслись навстречу свободе и лету.
Глава 3
Не так уж много событий в жизни человеческого существа – по крайней мере, человеческого существа мужского пола – бывают столь роскошными, бесценными, наполненными предвкушением вожделенной свободы и счастливого будущего, как первый день лета для одиннадцатилетнего мальчишки. Грядущее лето можно уподобить роскошному пиру, а времени впереди так много и тянуться оно будет так медленно, что каждый день покажется нескончаемо долгим и позволит смаковать каждое блюдо этого пира.
Проснувшись утром, первым восхитительным утром лета, Дейл Стюарт немножко полежал в полудреме, радуясь необыкновенным переменам, произошедшим в его жизни, хотя полностью осознать, в чем именно состоят эти перемены, он смог лишь несколько минут спустя: будильник не звонит, ни его, ни Лоренса не зовет снизу мама, серый холодный туман не липнет к окнам, а в восемь тридцать утра их не ждет еще более серая и холодная школа и громкий хор сердитых голосов не командует, указывая, какую страницу в учебнике следует открыть и какие именно мысли должны появиться в голове по тому или иному поводу. Нет, это утро было наполнено пением птиц, ароматным теплым воздухом лета, плывущим в затянутые сеткой окна, жужжанием газонокосилки трудолюбивого старика, живущего неподалеку, и уже ощутимым благодатным теплом солнечных лучей, проникших даже сквозь шторы и благословенно протянувшихся поперек кроватей обоих братьев, – как будто мрачная завеса школьного года наконец поднялась и позволила миру вернуть все присущие ему краски.
Дейл перекатился на бок и увидел, что брат уже проснулся и смотрит на него поверх головы своего любимого плюшевого мишки с черными глазами-бусинами. Лоренс широко улыбнулся, оба живо вскочили, посбрасывали прямо на пол пижамы, разом прыгнули в джинсы и футболки, поджидавшие их на стуле, натянули белые носки и не совсем белые кеды, выскочили из комнаты, скатились по лестнице в кухню, торопливо проглотили завтрак, посмеялись с мамой над всякими глупостями – и долой из дому… А там с ходу оседлали велосипеды и помчались вниз по улице – все дальше, дальше и дальше… прямо в объятия лета.
Три часа спустя братья уже сидели вместе с друзьями в курятнике Майка О’Рурка, разместившись на продавленном диване без ножек, расшатанных стульях с драной обивкой, а то и прямо на полу их неофициального
