от этой легкомысленности не оставалось и следа, Питер становился серьезным и сосредоточенным, а каждое его движение отточенным, уверенным. Лидия, наконец, нашла определение своему новому знакомому – Отважный рыцарь из средневековой сказки, в душе которого одновременно могут ужиться непримиримая ненависть к врагу и пламенная нежная любовь к даме сердца. Иногда она чувствовала, что несмотря на внешнее спокойствие и уверенность, ее спутник немного нервничает и время от времени, например, на переправах через ручьи, проявляет немного больше беспокойства о ее персоне, чем того требовал этикет. Вначале Питер с воодушевлением рассказывал ей об истории здешних мест, стараясь говорить медленно, после того как узнал, что английский – не ее родной язык и, видимо опасаясь, что русская гостья не слишком хорошо его понимает. Потом разговор зашел о родине девушки, и Лидия с не меньшим упоением рассказала ему о своей стране. Вскоре они уже болтали обо всем на свете, и временами девушке казалось, что она знает своего проводника уже не первый год. И вовсе не потому, что она помнила много фактов его биографии, просто между ними не было никакой неловкости, затяжных пауз в разговоре и неправильно выбранных тем. Они как два старых друга, которые не виделись со времен школы, делились друг с другом новыми впечатлениями и полученным опытом. Ближе к вечеру путники спустились по проселочной дороге к небольшой речке. Прозрачный поток мелодично журчал и переливался по серым камням и, преодолевая маленькие пороги, устремлялся в глубь леса. Воздух был пронизан свежими запахами леса и последними пурпурными лучами заходящего солнца.
– Скоро начнет темнеть, нам нужно возвращаться, – не скрывая грусти в голосе, заметил Отважный рыцарь.
– Конечно, – Лидия улыбнулась. – Я только ополосну лицо!
Она приподнялась в седле и осторожно перенесла через него правую ногу, но в этот момент Мика как-то неосторожно переступила ногами, и девушка, неожиданно потеряв равновесие, почувствовала, что не может больше удерживаться. Рука скользнула вниз, и Лидия стала сползать с лошади, стопа левой ноги неловко застряла в стремени.
– О, черт, – Лидия выругалась, почувствовав резкую боль в лодыжке.
Через мгновение к ней подскочил Питер.
– Осторожно, – он поймал ее под спину, чуть приподнял и высвободил ногу.
– Простите, – девушка искренне сожалела.
«Это так банально!» – пронеслось у нее в голове.
– Ничего страшного, – заверил ее спутник. – Так, подержитесь немного за Мику, только на ногу не опирайтесь.
Лошадь обеспокоенно оглядывалась на наездницу.
– Ну, ничего, девочка, – Лидия погладила ее по шее. – Ты же в конце концов не статуя и не чучело, а живое существо. А вот я – растяпа.
– Не будьте столь самокритичны, – расслышал ее слова Питер. – Для первого дня вы отлично держались в седле и совсем не жаловались на усталость! А это чего-то да стоит!
Он огляделся, но поблизости негде было присесть. Тогда Питер достал из-под седла скрученный клетчатый плед и разложил его на небольшом
