отражению в большом зеркале в холле «избушки лесника». Взялся за гуж…
«И как же мне быть на такой должности да без мудрых советов покойного Онкена?» – грустно подумалось. Генерал-адъютант ольмюцкого короля Бисера Восемнадцатого старина Онкен лежал в большом леднике изломанным хладным трупом рядом со своим не менее хладным сюзереном. Верность до гроба.
В холл вслед за лесничим, хлопая тяжелой входной дверью, стали заходить штатные егеря охотничьего замка.
– Двенадцать человек, ваша милость, – доложил мне императорский лесничий. – Восемь егерей завтра с утра хоронят родных, погибших при взрыве, и я взял на себя смелость сегодня не трогать их.
2
О том, что будет дальше, я вообще не думал. Сейчас главное – жизнь и здоровье императора с рецким герцогом. Все остальное потом. Будет день – будет пища. Похоже, в этом я уподоблялся местным мятежникам. Те, как украинские майданутые, уперто били в одну точку: «Убрать Януковича, а там видно будет».
Олеся, как помню, смотря этот майдан в прямом эфире, только за голову хваталась: «Савва, они что там, все под наркотой? Столько времени можно так скакать и дурь орать?» Олеся, Олеся… Красивая веселая хохлушечка. Так и не угостил я тебя грибным супчиком… Теперь уже никогда не угощу. Жена, сын, ясырка, ее дети… Семья у меня. Да и сам я в другом мире. И грибы больше не собираю. Совсем.
Что это я вдруг про Олесю вспомнил и сладкое лоно ее? Да, как всегда, в минуты боевого ожидания мне мучительно хотелось бабу, сбросить напряжение, а жена была далеко, в Реции. Альта тоже. А изменять им мне не хотелось. Вот и блазнится бывшая любовница из другого мира.
Поднялся с топчана. Огляделся при свете слабенького ночника. У противоположной стенки на двух составленных банкетках спал мой денщик Ягр, раскинув длинные конечности и сладко причмокивая во сне. Солдат спит – служба идет. Завидую.
На выходе из особняка облепленный снегом часовой из рецких штурмовиков, направив на меня автомат, потребовал:
– Стой! Двенадцать, – негромко окликнул он меня. – Что отзыв?
– Два, – сообщил я в ответ.
На сегодня пароль был четырнадцать.
– Проходите, командир.
Бдят. Это хорошо.
Пошел, скрипя свежим снегом под сапогами – Ягр привез со станции из нашего эшелона мой багаж с последним обозом (еле-еле они ушли из-под носа мятежных гвардейцев, занимавших станцию, прямо у них на глазах), и я сразу же снял парадную летную форму с ее холодной тонкой шинелью и переоделся в танкистскую, полевую. Она удобнее, да и теплее по большому счету.
За время недолгого командования «железной» бригадой я успел сделать некоторые поправки в зимнюю полевую форму на основании боевого опыта и даже утвердить их у герцога. Все бронемастера при технике ходили в комбинезонах из чертовой кожи, надетых на ватники и ватные штаны. На головах утепленные шлемы с ребристыми
