очнулся, вернувшись мыслями на поле боя.
Войско Нескары ринулось в том направлении, которое предполагал Кутубий, – в низину между двумя холмами, прорываясь с боями через ряды войск Манаса. Аскеры Манаса и жайсаны Нескары рубили и кололи друг друга. Манас с остервенением принялся уничтожать врага справа и слева, расчищая себе путь к Нескаре. С обеих сторон от Манаса рубили врага Кутубий и Мажик, работая своими кривыми саблями.
Мажик крикнул Манасу:
– Манас! К тебе идет Нескара!
Манас заметил, что к нему рванул громадный здоровяк жайсан на игреневом коне и направил свое копье прямо в сердце. Срубил он ударом меча древко копья Нескары, который пролетел мимо него на Чабдаре. Манас повернул Аккулу в сторону Нескары и ударил пятками по бокам скакуна. Нескара тоже стал поворачивать своего Чабдара назад. Аскеры и жайсаны будто договорились – остановили бойню и стали наблюдать за невольно возникшим поединком между главами войск. Аккула, как стрела, пустился в сторону Нескары. Манас, крутя своим мечом, подбирал на теле Нескары место, куда бы ударить, чтобы нанести смертельное ранение противнику. Нескара с оборота увидел разъяренного Манаса, и вечернее видение вновь охватило его сознание. Кровь остыла в его жилах. Он не мог подобрать себе подходящее оружие для защиты и повернул Чабдара в обратную сторону. Беспрестанно ударяя пятками по бокам Чабдара, Нескара старался спастись от неминуемой смерти бегством с поля боя. Чабдар оказался резвее и быстрее, чем Аккула. Подгоняемый хозяином, он мчался изо всех сил под громкий хохот аскеров, отрываясь от Аккулы, медленно увеличивая расстояние между Манасом и Нескарой…
Увидев, что предводитель подался в бега, жайсаны войска Нескары побросали оружие и встали на колени, прося пощады. Люди Жайсонга, которые с утра примкнули к войскам Манаса, начали вытаскивать из числа жайсанов тех, кто отличился при разбое их аула, и избивать до потери сознания. Кое-кому от злости отрубали головы.
Жайсонг подошел с ремнем на шее к Манасу.
– Таксыр! Мой хан! – прослезился Жайсонг. – Наш народ благодарен тебе за защиту! Мы навеки твой народ! В моем табуне десять тысяч лошадей. Весь табун прими в дар от нашего народа.
– Нет, Жайсонг! – сказал Манас. – Даже лошака не возьму! Мы обязаны защищать друг друга! Нас обязывает к этому наша клятва перед Тенгри!
Разговор между Манасом и Жайсонгом был передан каждому аскеру войска. Каждый глава племени и каждый аскер еще раз осознали важность клятвы, принесенной в день вознесения Манаса в ханы. И каждый гордился принадлежностью к ханству Манаса и почувствовал защиту Манаса и Тенгри от всяких злых сил.
Пленных отпустили с миром, взяв с них слово больше никогда не поднимать меч против Манаса. Оружие, боевые доспехи и кони жайсанов стали добычей аскеров Манаса. Кокче уже катался на Уларбозе, гордясь перед окружающими подвигом своего отца Айдаркана. Обиженных и недовольных среди глав племен не было. Все прекрасно понимали: то, что постигло
