Фанни де Богарне была дочь Мария Франсуаза. «Рост 4 фута 9 дюймов, брови и волосы черные, нос правильный, рот малый, лицо продолговатое, подбородок круглый, лоб маленький» – так изображает ее регистратурный акт в книгах тюрьмы Сен-Пелажи, куда она была заключена 10 брюмера II года Революции (31 октября 1793 года). Она вышла замуж за брата Александра – «непримиримого де Богарне» – и, чтобы не изменять семейным традициям, развелась в первые дни Революции.
Что касается сына Фанни, графа Клода де Богарне, родившегося 29 сентября 1756 года, то он был офицером французской гвардии в царствование Людовика XVI, сенатором, рыцарем Марии Луизы во времена Империи, пэром Франции во времена первой Реставрации, одинаково ничтожным и незначащим при всех режимах. Он очень походил на мать.
Вот атмосфера, в которой Жозефина училась жить в столице, одна, без средств, но с большими претензиями.
Салонный полумрак был бессилен скрыть живую и гибкую грацию Жозефины, как был он бессилен скрыть и наштукатуренную дряхлость Фанни.
Нет ничего неправдоподобного в том, что именно в салоне познакомилась Жозефина с теми, кого называли ее любовниками. Среди них – некий де Крессней, двоюродный брат де ля Вьевиля, на которого указывает Массон и который не отрицает близких с ней отношений. Там же можно встретить Шарля де Саливака, барона де Виель-Кастеля, утверждавшего, что он происходит от крестоносцев, и бывшего тогда драгунским офицером.
Но можно ли отнести его связь с Жозефиной к 1788 году? «Мой отец был любовником Жозефины до ее брака с Наполеоном», – пишет сын барона, не добавляя ничего. Но это может быть с таким же успехом отнесено и к эпохе Директории.
Да и разве не все равно, когда он был любовником – в 1788-м или в 1795 году? Так или иначе де Виель-Кастель в свое время сделается камергером отверженной императрицы и окажется в 1814 году среди умников, желавших видеть «корсиканского людоеда» повешенным.
Обхаживал ли в 1788 году Жозефину, разведенную по существу, но не по закону, кто-нибудь, кроме этой мелюзги?
В 1790 году станет известно о некоем Сципионе дю Руре, флотском офицере, самым доблестным подвигом которого оказалась победа над Жозефиной.
«Что думать о Сципионе дю Руре?» – вопрошает Массон. Господи, да то, что Жозефина вполне способна была сделать его преемником де Кресснея.
С этим моряком она познакомилась на обратном пути с Мартиники в 1790 году, куда неизвестно по какой причине отправилась в 1788 году.
Жозефина высадилась на французский берег как раз вовремя, чтобы быть вовлеченной в начинавшуюся бурю Революции.
«Аристократ, смазывающий нож гильотины»
Так сказал об Александре де Богарне де Вогюэ.
Теперь мы подходим к моменту, когда гильотина сделает Жозефину вдовой, когда ее муж, взойдя на липкие подмостки Сансона, сделает ее совершенно свободной – переставала ли она когда-либо быть таковой? – и в последний раз обратит на себя общее внимание.
Заслужил ли Богарне-революционер эту суровую кару?
