лание.
Голубые глаза Камиллы широко распахнулись, когда встретились со скептическим взглядом стоящей перед столом девушки. Это была, несомненно, девушка, что бы все ни думали. Даже если в неизменных мешковатых штанах так походила на парня, со своими короткими чёрными волосами, пирсингом и множеством татушек. Одна из них зловеще выглядывала из-под края чёрной байки, и тянулась через шею к уху.
Тоньке Воробьёвой не хватало только пары рожек и хвоста. Хотя иногда складывалось впечатление, что весь комплект у подруги имелся. И когда успела подкрасться? Камилла нервно улыбнулась, на что Тоня только поморщилась, бросила рюкзак на пол возле стола, и опустилась на свободный стул напротив неё.
– Так что окопалась здесь? – продолжила допрос Тоня, – и телефон чего не берёшь, когда тебе звонят?
– Я звук выключила, – поспешила оправдаться Камилла, и потянулась к своей сумке, выуживая оттуда мобильник, – ты же знаешь, что в библиотеке с этим строго.
Она посмотрела на экран. М-да… С десяток пропущенных вызовов.
– Я уже думала, что опять что-то случилось, – возмутилась Воробьёва, – вечно влипаешь в неприятности. Договорились же, что будешь на связи.
– Извини, – примиряюще улыбнулась Камилла, – я правда забыла о телефоне.
– И чем так занята была? Ты на обед ходила? Или так и сидела здесь с прошлой отменённой пары?
Аккуратно пододвигая книги и для верности устраивая сверху свой исписанный конспект, Камилла убедилась, что письмо осталось скрытым от внимательного взгляда подруги.
– Я немного позанималась. Завтра последний зачёт. Волнуюсь просто.
– Ты знаешь больше препода, – хмыкнула Тоня, – даже я знаю больше этого Дюкина. Ладно – вот что есть!
Девушка подняла с пола свой блеснувший пряжками рюкзак и открыла одно из отделений. Зашуршала чем-то, и Камилла немедленно ощутила восхитительный аромат сдобы и малинового джема. Пончики… От предвкушения она даже принялась выстукивать носками белоснежных ботинок под столом. Тоня извлекла из рюкзака небольшой бумажный пакетик и вернула вещи на пол.
– Ты уходила в кафе? – удивилась Камилла, теперь замечая и тот факт, что волосы подруги были влажными от растаявшего снега.
Опять без шапки по улице бегала.
– Не-а, – мотнула головой Воробьёва, открывая пакет и предлагая голодной подруге угощаться, – Денис привёз.
– Он заезжал к универу?
– Угу, – Тоня кивнула, откусывая пончик, – проспорил мне, вот и пришлось желание исполнять.
Есть обеим девушкам пришлось быстро, поскольку суровая Наталья Евстафьевна, оберегавшая уютную кладовую знаний их универа, никогда бы не впустила в библиотеку с едой. Обжигая язык горячим джемом, Камилла поморщилась, как и подруга, хоть настроение и улучшалось с каждой следующей минутой. Ещё бы. Денис, парень Тоньки, знал, чем порадовать «мелких».
Правда, это прозвище больше подходило ей. Точнее, только ей. Камилла вздохнула, принимаясь за очередной пончик. Мало того, что ростом мала, так ещё и единственная на курсе, кому до сих пор восемнадцать не стукнуло. А с предвзятым отношением окружавших её «старичков», складывалось стойкое ощущение, что была единственной в своём роде семнадцатилетней студенткой.
Камилла задумалась. До дня рождения ещё дожить нужно. А наступало оно под звон бокалов шампанского, речи дорогого президента и коллективного истребления ярких мандаринов… То бишь с первой минутой января. Ох и ждала она этот момент!
– Чем опять грузишься? – прервал её мысли голос Тони.
– Да так, ничем.
– Ты же не думаешь опять о том козле Тополеве? – мрачно потянула подруга, – хватит. Я запрещаю!
Не думать? Она бы с радостью. Да вот только все сказанные им слова навряд ли ещё скоро забудет. Как и тот факт, что сказал их прямо в коридоре универа, не заботясь о том, что их услышат посторонние. Ещё и разыграл всё так, будто она за ним бегала. И зачем Тонька напомнила прямо сейчас?
Да! Андрей Тополев, третьекурсник, конечно прав в одном – она ходячее невезение. Иначе не была бы так наивна, соглашаясь в тот день заговорить с ним. Чёрт, а она ведь ещё и улыбалась. Улыбалась ему! Неловко-то как…
– Извини, Мил, – взволнованно пробормотала рядом Тоня, замечая, как поникла подруга после её слов, – дурочка я. Клянусь, что больше не заговорю об этом гаде. Доедай, а то остынет.
Она кивнула, указывая на десерт в руке Камиллы.
– Да ладно, – девушка даже улыбнулась ей, желая подержать попытку извинения, – когда есть пончики, всё остальное неважно.
– Точно! – хмыкнула Воробьёва, приканчивая последний, а затем
