кто такой Бонапарта, какой антихрист, когда няньки толком сами ничего не знают!
Мишель махнет на них рукой и уйдет в свою детскую. Раскроет книжку, а сам опять прислушивается: что там, за стенкой? Там хоть и девчонки, и бестолковые, а все-таки с ними веселее.
Многое изменилось в жизни Мишеля. Он познал переменчивость вещей. У бабушки всякая погода плоха была, у матушки – любая хороша.
– Мишель, гулять!
Когда-то он сам на волю рвался. Теперь его не выгонишь из комнат, если хмурится небо, если гуляет по реке ветер. Мальчик хворает от всякого пустяка. Его одолевают боли и ломоты то в ногах, то в груди. Мишель то и дело прислушивается: ушли или опять вернутся? Так и живет с действительными и мнимыми хворями.
– Что нам делать с Мишелем? – тревожится Евгения Андреевна, беседуя с мужем.
– А что?
– Болезни он себе выдумывает, свежего воздуха боится!
– Приучить надо. Матушка его избаловала…
Познакомила Фекла Александровна внука с болезнями на всю жизнь!
Пора было и учить Мишеля. В скором времени и появилась в детской гувернантка Роза Ивановна, маленькая, тощая, голова в завиточках, глаза – буравчики. Роза Ивановна сидит за столом, как неумолимый судия, готовый покарать преступника. Перед ней и орудия кары: из цветной бумаги дурацкая шапка, которую напяливают тебе на голову, если запнешься в ответе; рядом лежат крупные билеты с надписями: «за леность», «за нерадивость», за все прочие пороки, присущие человечеству. Эти билеты навешиваются тебе на грудь, если наскучит долбежка.
Перед Мишелем раскрыт французский диксионер. Надо переписывать его слово в слово, строка за строкой, а потом отвечать назубок. Подле Мишеля пыхтит над буквами Поля и цепенеет от страха. Мишель вывел какие-то каракульки и насупился:
– Больше не буду! – Потом задумался, соображая, какой билет выберет сегодня Роза Ивановна: – И все равно не буду!..
За обедом Иван Николаевич обратил внимание на странное украшение на груди у сына:
– Это что?
– Наказание… – объяснил Мишель и добавил: – И все равно не буду!
Иван Николаевич вызвал Розу Ивановну к себе в кабинет. После того дурацкая шапка и назидательные билеты исчезли бесследно. А вскоре исчезла и сама Роза Ивановна. Учение опять остановилось.
Только молодой архитектор, прижившийся в Новоспасском после постройки дома, продолжал учить Мишеля рисованию и не мог надивиться: карандаш в детской руке работал легко, точно, смело. Учитель заставлял изображать носы, глаза, уши, подбородки, головы и требовал точного подражания оригиналу. Мишель выполнял уроки с усердием, но без всякого воодушевления.
Не то собственные картины, на которых появляется лес, звонарь Петрович, новоспасский дом, няньки, колокольня…
Вот стоит на картинке новоспасская колокольня. В верхних ее прорезях все колокола видны, в них Мишель знает толк: самого малого не забыл. Кажется, все на картинке на месте, а главного все-таки нехватает! Ведь колокола-то звоном
