style="font-size:15px;"> И человека пеленают в имя,
Как пеленали именами нас.
* * *
Темнеет, и ветер гоняет снежок,
И гнет у деревьев вершины.
Уже замело за оврагом лужок,
И дальше – поля и долины.
А в комнате тихо и нет ни души,
А вьюга свистит за окошком,
И мальчик не спит, и в кроватке лежит,
И страшно малютке немножко.
Он верит, как в детстве лишь верить дано,
В волшебные все небылицы,
И думает, что в темноте за окном
Нечистая сила резвится.
Он думает, что это бесы визжат,
Хохочут, и воют, и дуют;
И крестик покрепче в ладошке зажал,
И шепчет молитву простую.
Но утром развеются все миражи,
Ночные рассыплются страхи,
Когда он к окну босиком подбежит
В ночной своей, теплой рубахе.
Там, за окошком – бела и чиста –
Земля в своем новом уборе,
Станет под утренним солнцем блистать:
Застывшим заснеженным морем.
* * *
Ребенок к уху Книгу приложил.
Так бережно держал, так осторожно,
Когда ему сказали, что внутри
Незримо обитает Слово Божье.
Как раковину из глубин морских,
Он испытует любопытным слухом
Тяжелый том. Что там, в глубинах сих,
Расслышит он неискушенным ухом?
И, фолиант на место положив,
Сказал ребенок, обращаясь к старшим
(Что он услышал, если вдруг спросил?):
«А там, внутри, Ему совсем не страшно?»
Триптих Архангелу Михаилу
1(мгновение перед битвой)
Прекрасный ангел, утренней зарницей
Тебя Господь когда-то называл;
Но, как случилось, светлый мой Денница,
Что в одночасье ты пред Богом пал?
Ты был мне братом, как и те… Из света
Нас сотворил когда-то Элохим.
Но – «кто как Бог?» – воззвал я и ответа
Не нужно мне! Перед лицом твоим,
Оплавленным проказою гордыни,
Стоял я с пламенеющим мечом –
Уже не будет ничего отныне,
Как прежде было! Больше ни о чем
Я не спрошу, отверженный Денница,
Тебя и тех, кто отошел от нас!
Как Божья благодать на вас дымиться,
Как Дух Господень выжигает вас!
Ужасна кара: огненное Слово
Преобразило – жуткая печать –
Весь облик ваш.
