парковку. Несмотря на то, что весна уже чувствовалась в воздухе, холодный ветер не позволял насладиться первым апрельским солнышком. До Ленинградского вокзала добралась я с трудом, но даже вечерняя пробка не способна была испортить мне настроение.
Лена моя как всегда выглядела сногсшибательно – яркие желтые колготки, невероятный объемный шарф цвета фуксии, изумрудное пальто – ни один нормальный человек не смог бы сочетать эти безумные вещи. Ни один, кроме Лены. Я всегда довольно скучно одевалась, а уж на фоне подруги и вовсе была серой мышью. Но выразительная внешность компенсировала мой тусклый гардероб, и в целом мы смотрелись довольно гармонично. Конечно же, Лена не захотела киснуть этим вечером дома в компании моего занудного по ее мнению мужа, и мы отправились в Джао Да. Одно из любимых мест в Москве. Конечно же, встретили там знакомых. И конечно же, приползли домой далеко за полночь – она навеселе, я за рулем.
Муж уже спал, к счастью. После такого чудесного вечера мне совершенно не хотелось портить себе настроение очередным кислым разговором с ним.
Встали мы в шесть утра на удивление легко. Так как нам предстоял сегодня день в Берлине, решено было ехать налегке – с рюкзаками. С рюкзаком я не путешествовала со студенческих времен. Это тоже немного будоражило нервную систему – я как будто помолодела на десять лет.
Приехали в Домодедово заранее, чтобы успеть погулять по дьюти фри. И тут, пока мы стояли в очереди на регистрацию, случилось непредвиденное. Лене позвонила мама и сообщила, что попала в больницу. Ночью ей стало плохо с сердцем, ее очередной новый муж вызвал скорую, отвезли в больницу где-то в районе Каширки. Сейчас она сдает анализы, чувствует себя плохо, помирать собирается. Мы обе понимали, что скорее всего, там ничего страшного, но Татьяна Георгиевна всегда была паникершей и при температуре 37,5 садилась писать завещание.
– Я поеду в больницу, – неожиданно сказала Лена. – Тут недалеко, за час максимум доберусь.
– Ты уверена? – спросила я, потому что обычно Лена игнорировала мамины попытки привлечь внимание.
– Да. Просто на всякий случай. Потому что, если вдруг что-то с ней случится на самом деле, я себе не прощу. Пусть лучше билеты сгорят. Чем потом всю жизнь мучиться чувством вины.
– Наверное, ты права, я бы тоже так поступила.
Я засобиралась с ней, но подруга меня остановила:
– Ты должна лететь.
– Что? Я? Одна? Да ты с ума сошла!
Но Лена была непреклонна:
– Анчоус, тебе это правда нужно. Ты не должна лишать себя этого путешествия из-за кого бы то ни было. Ничего страшного со мной и моей мамой не случится, ты же понимаешь. А для тебя это будет двойная доза экстрима. Давай-давай, ты справишься, это же не первая твоя поездка в Европу.
И тут я подумала: а почему бы собственно и нет? И опять испытала это уже знакомое чувство легкого страха от собственной безрассудности и решимости.
Да,
