кофе попросим и поговорим, – примирительно добавил он, глядя на поникший силуэт бравого жандармского подполковника.
После того как принесли чашки, он сделал глубокий глоток и заговорил уже в совершенно другом, более деловитом ключе:
– Положение тебе известно. Увы, но мы остались без исполнителя. И это крайне плохо, учитывая, сколько времени мы убили на подготовку. Конечно, мы сами хороши – надо было в любом случае готовить дублёра, но что уж руками разводить, нужно срочно искать замену, у нас на всё чуть более двух недель. Теперь о Богрове. Этот твой протеже – личность сомнительная, и ты сам это понимаешь. Он не просто не из идейных, он из разуверившихся. И обратить его в нашу веру за несколько дней мы не сможем. Но раз нет другого кандидата, нужен иной рычаг на этого. Он же работал на тебя? Чем его можно зацепить? Выдал товарищей, раскрыл оружейный склад, растратил партийную кассу?
– Увы, Саша. Он даже от жалования отказался. И выдать никого не успел – сбежал в Петербург.
– Значит, нужно сделать так, чтоб выдал. У тебя же есть специалисты по чужим почеркам? Он ведь писал тебе согласие на сотрудничество? Вот и сделай так, чтобы несколько прошлых громких твоих арестов было совершено по его показаниям. Вкупе с тем, что наказывать его, по сути, будет не за что даже в случае, если он не сумеет скрыться – а это уж совсем маловероятно – это должно будет стать неоспоримой аргументацией для него.
– Ты предлагаешь фальсифицировать его д-донесения? Т-ты в своём уме? – снова принялся спотыкаться в словах Кулябко.
– Вот только не надо изображать из себя херувима! Я прекрасно осведомлён о твоих возможностях и способностях. И донесения, и расписки в получении денег не забудь. Тем более, что эти бумаги будут созданы с единственной целью – быть показанными ему дабы помочь преодолеть сомнения. Да и ему так и пообещай – в случае успешного исхода всего дела эти документы станут замечательным дополнением к его финансовому вознаграждению. Итак, решено: назначь ему встречу завтра у себя дома. И прямо отсюда отправляйся готовить «аргументы».
***
Когда на крыльце «Шато-де-Флёр» появился Кулябко с незнакомым Богрову высоким усатым господином в партикулярном платье, Дмитрий резко отступил в тень дерева. Подполковник и его спутник коротко попрощались – причём Богрову показалось, что Кулябко как будто бы даже поклонился, значит, неизвестный был выше рангом – и разошлись в разные стороны. Так как маршрут Николая Николаевича был легко предсказуем и малоинтересен, Богров, выждав некоторое время, направился за важным незнакомцем, взяв за дистанцию шагов пятьдесят-семьдесят.
Преследуемый неспешной походкой двинулся к выходу из сада, пересёк Царскую площадь9 и направился вверх по чётной стороне Крещатика. О слежке он не задумывался – очевидно, несмотря на знакомство с жандармским начальником, к Охранному отделению отношения не имел – там любой филёр обязательно бы проверил наличие наблюдения.
Дойдя до
Ныне Европейская площадь.
