и культуру коммуникаций, значительно ослабели в своем влиянии. Так, сейсмоустойчивая городская архитектура привела к снижению уровня разрушений и жертв во время землетрясений и, следовательно, снизила чувство зависимости от соседей. Технологические новшества помогают японцам преодолевать в быту климатические неудобства (так, в японских домах отсутствует центральное отопление, но эту проблему решают кондиционеры). Пространственная удаленность страны сегодня тоже легко преодолима с помощью технических (телефон, интернет) и транспортных решений. Среда, в которой живут японцы, больше не гомогенна; в нее проникают влияния из внешнего мира, в первую очередь от давнего политического и экономического партнера Японии, США.
Тем не менее даже технически развитая, глобально интегрированная страна не может радикальным образом изменить геоклиматические условия, в которых существует. Отсутствие ресурсов вынуждает японцев использовать атомные электростанции, но в стране с такой повышенной сейсмоактивностью, как Япония, это становится реальной угрозой для природы и человека. Факт этой угрозы был подтвержден в марте 2011 года, когда землетрясение нанесло существенные повреждения атомной станции «Фукусима», в связи с чем возникла опасность радиационного заражения большой территории. Само землетрясение, наиболее мощное в истории не только Японии, но и мира, с количеством жертв свыше 20 000 человек, снова привело японцев к переоценке силового баланса природы и цивилизации. Оно мобилизовало традиционный коллективизм: жители благополучных районов в течение не менее чем полугода после землетрясения добровольно жили в режиме дзисюку – самоограничения, экономя свет в интересах пострадавшего региона Тохоку и воздерживаясь от сезонных развлечений (весной 2011 года были отменены праздники любования сакурой и различные мероприятия по этому поводу).
В тот период публично раздавались голоса о том, что японцы наказаны за пренебрежение традиционной религией и культурой (в частности, такое заявление сделал тогдашний мэр Токио Исихара Синтаро).
Синто: коммуникация с богами и природой
Для любой современной, так называемой развитой страны, к числу которых принадлежит и Япония, язычество как религия осталось в далеком прошлом (разумеется, если не упоминать маргинальные неоязыческие культы). Япония – единственный пример постиндустриального государства с экономикой свободного рынка, где язычество (синто[10]) является государственной религией. Формально утратив этот статус в 1947 году[11], синто на деле остается таковой. Тем более что в течение многих веков и по сей день император Японии продолжает исполнять функцию главного жреца синтоистского культа. Это предполагает проведение им разнообразных церемоний, связанных с природными циклами и с поддержанием благоденствия подданных: «Веками считалось, что главной обязанностью императора и его двора является отправление ритуалов» (Мещеряков 2006:18).
Одной из первых директив американской оккупационной власти была «директива о синтоизме», согласно которой запрещалась любая поддержка синтоизма со стороны государства и пропаганда синтоизма государственными служащими. Положения об отделении религии от государства были закреплены в Конституции Японии, принятой в 1947 году.
