татный и широкоплечий, он отличался той истинной мужественностью, делающих женщин послушными.
– Извините, что так нахально нарушил ваш вечерний покой. – Хрипловатый и немного сиплый голос показался мне знакомым.
«Эти парни дышали воздухом Балтики, их связки навсегда простужены», – подумала я и улыбнулась ему. К исходу третьего часа, проведенного в тихом кафе, мое творчество дремало, иногда отзываясь удачным синонимом и подобными воспоминаниями.
– Я вас сразу заметил и не мог не позволить себе такую наглость. Вы сильно выделяетесь на фоне остальных, – не то с гордостью, не то с восхищением произнес он. – Вы же не местная? Угадал?
– Угадал, – эхом повторила я.
Шумная летняя толпа посетителей маленького кафе на побережье пестрой чередой сменяла столики. Только что вошедшая молодая пара с ребенком делала попытки усадить его за стол. Мальчишка лет трех кричал и сопротивлялся. Те без конца одергивали маленького диктатора, отвлекая его внимание.
– Франсуа, видишь, у дяди и тети серьезный разговор, не надо им мешать, – услышала я рядом.
Глава семейства извиняюще улыбнулся. Белокурый малыш с сомнением посмотрел сперва на меня, затем на моего спутника. Озорные глазки оценивали обстановку.
Я с любопытством ждала реакции.
– Когда мама со мной говорит серьезно, у нее серьезное лицо. А тетя улыбается. Мама так делает, когда ты ей говоришь на ухо, чтобы я не слышал, – во всеуслышание заявил мальчик.
– Серьезный разговор не значит неприятный, Франсуа. Дядя хорошо себя ведет, поэтому тетя улыбается. Если ты будешь хорошо себя вести, я тоже буду улыбаться. Договорились? – попыталась образумить сына мать.
– Нет! – категорично заявил мальчишка, не затрудняя себя поиском оправданий или контраргументов. – Нет, – на всякий случай повторил он твердо.
Мой спутник расхохотался:
– О, какое милое дитя! – Немного уняв смех, он продолжил: – Рад, что мне удалось не вызвать вашего гнева.
– У вас все впереди, – обнадежила я.
– Мадам, – незнакомец взял мою руку и слегка сжал. – Позвольте представиться: Виктор.
Он бросил на меня короткий взгляд, подтверждавший его интерес. Легкие морщины, как лучики, отходившие от глаз, придавали лицу теплое выражение. Русые волосы с легкой проседью и такая же щетина словно выгорели на солнце, отчего их обладатель казался моложе своих лет. Голубая рубашка выгодно подчеркивала яркий цвет глаз.
– Чем же я выдала себя, Виктор? Отчего вы решили, что я не местная? – поинтересовалась я.
– О, это сразу бросается в глаза! – он вновь улыбнулся. – Вы наблюдаете. – Виктор неожиданно глубоко задел самую суть.
Я внимательно посмотрела на своего случайного собеседника. Красивый статный мужчина не походил на скучающего бездельника или афериста.
– А местные не наблюдают? – уточнила я.
Он бросил на меня быстрый взгляд:
– Думаю, местные уже все видели.
Я удивилась его внимательности.
– Они тоже могут наблюдать. В силу призвания или профессии.
– Например, полицейские? Или обманутые мужья?
– Допустим, – не сдержав улыбки, подтвердила я.
– Что ж, вы наблюдаете иначе, – вновь удивил меня Виктор.
– Полагаете, я не сыщик и не тревожная супруга?
Он утвердительно кивнул.
– Тогда сыграем.
Я прикрыла крышку ноутбука, легкими движениями поправила рассыпавшиеся рыжие локоны и улыбнулась.
В глазах мужчины зажглись огоньки.
– С вами готов играть во что угодно, – и вновь протянул мне свою ладонь. Его рука поведала мне, что вопреки первому, обманчивому впечатлению Виктор скорее северянин. – Я готов. Кто из нас двоих будет водить?
– Это очевидно, – немедленно отозвалась я и щелчком захлопнула ноут.
Собеседник моргнул в знак согласия:
– А именем своим со мной поделитесь?
Я отрицательно помотала головой.
– Мне же нужно знать, к кому нанимаюсь на службу, – с наигранным возмущением заявил он.
– Пусть будет Сирена. А вообще называйте меня, как вам нравится, – ответила я после паузы.
– Игра будет заключаться в том, чтобы я угадал ваше настоящее имя? Это скучно. – Виктор разочарованно развел руками. – Вы не скажете правды, станете терзать до самого заката, пока
