меня был жар и его холодное прикосновение облегчало мое состояние.
– Регенерация закончится и все будет в порядке, – наблюдая за тем, как уже начали сростаться мышцы, объявил доктор Каллен.
Я лежала без движения, хоть сознание и вернулось ко мне. Моему организму нужно было какое-то время, чтобы все залатать. Боль прошла, оставив после себя привычное ощущение заживления тканей.
Беатриче переодела меня в чистую одежду, едва прикосаясь к моему телу.
Когда я открыла глаза, то увидела сидевшего на краю кровати Аро и, державшего в руках наше крохотное чудо.
– Агнесса… – прошептала я высохшими губами.
Карлайл осмотрел меня и сделал вывод, что моя регенерация закончена. Горничная подала мне стакан с водой, и я залпом выпила его до дна.
– Твою мама замучила жажда, – объяснял малышке ее отец.
Я отдала посуду Беатриче и приподнялась на постели, глядя на дочь. У нее были глаза цвета темного шоколада, смешавший кроваво-алый отцовский оттенок и небесно-голубой материнский. Она смотрела на него и все понимала, каждое его слово. Она впитывала его образ в свою память, стараясь навсегда запомнить лицо своего отца.
Он бережно держал ее на левой руке, а правой осторожно подхватил меня и помог удержаться в вертикальном положении, облокотив на свое тело.
Я с умилением смотрела на крохотное создание, рождённое мною. Она была прекрасна.
– Интересно, – прошептала я на ухо Аро, – какая у нее способность?
– В ближайшее время узнаем, – с улыбкой, не отнимая взгляда от дочери, ответил он.
Он стал таким теплым… Нет, не в физическом смысле, а в моральном. Раньше он был практичным, холодным и расчётливым, а сейчас он расплывался в блаженстве от одного только вида собственного ребенка.
Через два дня к нам приехали мои родители.
– Дайте мне посмотреть на взошедшее солнышко! – воскликнула мама, войдя в мою комнату, пока я держала Агнессу на руках.
Она села рядом и, расправив пеленки, зацеловала малышку так, что та тихонько смеялась от щекотки.
Отец спокойно прошел в спальню и с умиротворением взглянул на внучку, а затем на счастливое выражение лица Аро. Я видела, как отец изменился и поняла, что в его мыслях установилось альтернативное мнение о моем муже, которого он раньше недолюбливал.
В резиденции Вольтури теперь текла размеренная жизнь, пока они снова не появились на нашей территории.
– Я сотру тебя в пепел! – в ярости кричал Аро, на сидевшего перед ним Одона. – Реки обогрятся кровью, и я утоплю тебя в них!
Кайус прожигал ледяным взглядом своего врага, поддерживая брата.
– Не нервничай, Аро, – никак не реагируя на крики главы Вольтури, перебил его оппонент.
Я стояла за дверью, держа за руку Агнессу. На вид ей было года три, но на самом деле ей было чуть больше двух месяцев.
– Послушай меня, – подлетел Аро к нему и навис над ним, – если ты притронешься
