ими местного школьного учителя. Тот радостно принял дар и отведал угощение. Спустя час учителя видели бегущего голым по улице и кричащего что-то о преследующих его огромных ящерицах и двуглавых собаках. Ягоды оказались галлюциногенными, и Луи вновь досталось.
В десять лет Луи с соседской девочкой отправились на поиски золота, никого при этом не предупредив. Их искали два дня. К вечеру третьего дня кочующие поблизости индейцы привели детей. Довольные детские мордашки были сплошь украшены яркими узорами, которые не удавалось отмыть ещё долгое время.
К двенадцати годам Луи мастерски владел рогаткой, попадая в цель с пятидесяти шагов. Метал лассо как профессионал, а в седле держался не хуже взрослого наездника. Крайне сложно было сладить с этим маленьким стихийным бедствием, учитывая, что Луи никогда не пакостил специально. Приключения просто сами находили его, не давая скучать ни ему самому, ни всем вокруг. Он был магнитом для всех невообразимых случайностей и неожиданностей. Мать часто ругала его, хотя в глубине души Луи был её любимчиком.
Теперь в послеобеденные часы Луи нравилось побыть в теньке самодельного тента, не спеша покачиваясь в гамаке. В такую жару никто не работал. Находиться в окружении своего семейства Луи не желал, поэтому он брал на себя обязанности по присмотру за табуном. Треск цикад убаюкивал, как сладкая колыбельная. Блаженный пейзаж с безоблачным небом, мирно пасущиеся лошади в загоне и плотный обед делали свое дело, и Луи задремал. Ему снились былые дни, когда в семнадцать лет он уехал из дому, покорять просторы Техаса. С тех пор немало воды утекло. Сон был сумбур из пережитого: веселые посиделки у костра, опасные перестрелки, душные кабаки, полные красных от пьянства лиц, множество встреч, и особенно одна, которая изменила его остальную жизнь…
Луи резко проснулся, посторонний звук разбудил его. Солнечный свет слепил глаза, и он с трудом вглядывался в окружающий мир.
– Луи, дьявольское отродье, ты что, уснул?!
Луи поглядел в сторону и увидел силуэт в десятке шагов от себя. Большое чёрное пятно стремительно приближалось.
– Что ты, мамуль! Обед был столь восхитительным, что я до сих пор в сладком наслаждении.
Молли сурово поглядела на сына, но в уголке её губ появилось нечто похожее на улыбку.
– Вот, – она поставила кувшин, – принесла тебе попить.
Луи улыбнулся и налил себе полную чашу прохладного напитка.
– Слушай, а где моя любимица Серебряное Яблочко? Что-то я её не найду в табуне.
Луи жадно пил, на секунду оторвавшись, он оглядел загон и указал пальцем на дальнюю часть забора.
– Там она.
– Где? Не вижу!
– Между Стрелой и Гэтсби. Теперь видишь?
– Теперь вижу. Ты давай не спи, у соседей уже трех лошадей увели. Они на твоей совести, без зубов останешься, если недосчитаемся! –
