что особенного он в этом пианино нашел. Но судьба была, как всегда, иронична – Рахманинов (не Сергей, а Костя) не обладал ни музыкальным вкусом, ни талантом. У него были не руки, а хватательные лапы из автоматов с плюшевыми игрушками. Из них летело все. Партитура, сменка и мелочь. Чего уж говорить об игре на пианино. Хронический проблемоголик. Не человек, а 99 problems или 22 несчастья. Ожидавшие своих внуков бабушки, перешептываясь, называли его сомнамбулой. Дети же были чуть проще и называли его придурком. А уж если кого-то обсуждают взрослые, то этим самым они дают полный карт-бланш делать то же самое своим детям. Пускай потом не удивляются.
Рахманинова приводила мама и передавала учителю из рук в руки. Не фигурально. Легким толчком в спину (таким обычно подталкивают подслеповатого котенка к миске) его мама направляла свое чадо к распахнутым дверям музыкального класса, откуда уже доносился «распевочный» «Собачий вальс». Уходила она только тогда, когда появившаяся в дверях учительница фортепиано увлекала незадачливого однофамильца в мир музыки. На бесконечные для него 45 минут.
За рояль тот садился с лицом человека, идущего на электрический стул. Если бы вместо просьбы сыграть «Полет шмеля» учительница положила ему на голову влажную губку, а к рукам подключила электроды, тот был бы только рад такому милосердному окончанию своей экзекуции.
Учительница его недолюбливала и к концу урока откровенно морщилась при виде его нерешительных потуг. Может, из-за диссонанса, рождаемого его великой фамилией и игрой на пианино, а может, из-за того, что Костя Рахманинов был самой настоящей амебой. Вообще, женщины готовы терпеть любых мужчин: скандалистов, негодяев и хамов, но только не таких. Ни одна женщина не будет терпеть рохлю. Они к ним испытывают плохо скрываемое отвращение.
Рахманинов, как и любая амеба, это отвращение чувствовал и, вжимаясь в стул, старался стать еще незаметнее. Но доставалось не только ему – вообще, их учительница по фортепиано понимала выражение про кнут и пряник слишком буквально. Вместо кнута у нее была указка, а вместо пряников – большой поднос с барбарисками и рачками, стоявший на крышке пианино.
Было непонятно, откуда взялась указка в кабинете музыки, но тем не менее она там была. Метровая и кислотно-зеленого цвета. Она использовала ее в качестве указательного пальца, когда надо было ткнуть куда-то в направлении задних рядов, а в момент особого душевного потрясения даже замахивалась. Потом, правда, часто моргая, осекалась, понимая, что до явного превышения учительских полномочий ей оставалось всего ничего. Но любой начатый маневр требует завершения, поэтому указка обрушилась на крышку пианино. Наверное, в тот момент она забывала, что стучит по любимому инструменту Рахманинова (Сергея, а не Кости). С верхушки барбарисовой башни несколько конфет скатывались к ее основанию. Барбариски играли важную роль в системе сдержек и противовесов. Было на подносе и несколько
