Ключ от двести четвёртого.
К возмущению преподавателя с задатками клоуна, желаемый ключ поступил в руку заказчика в считанные секунды. Тому осталось только расписаться в журнале и продолжить свой путь.
Чтобы добраться до лестницы, ведущей на второй этаж нужного крыла, следовало пройти по лабиринту коридоров, планировкой которых занимался шибко креативный энтузиаст. Именно таким он себе представлял колледж для всесторонне одарённых! Одарённые, кстати, сновали тут и там, а некоторые практиковали растяжку шпагата на подоконниках или просиживали приспущенные джинсы на полу. Так, один из студентов сидел у стены, перебирая струны разукрашенной маркером гитары.
– Вихтори, встань с пола, – по привычке бросил преподаватель, после чего сам себе поразился. Какой смысл твердить одно и то же, если подобный метод не работает? Здесь надо либо смириться, либо предпринять более мотивирующие действия. Однако пинать студентов Алан себе тоже запрещал, причём вовсе не из-за педагогических соображений.
Поднявшись по лестнице, мужчина вышел к площадке с декоративным кустом и старинным зеркалом до потолка. Потемневшая рама давно нуждалась в хорошей полировке, а поверх рыхлой земли цветочного горшка лежал кусок бессовестно подброшенного фантика. Алан сделал размеренный вздох, постарался не раскрошить зубы друг об друга и, выцепив мусор двумя пальцами, демонстративно бросил в ближайшую урну. Кто-то из близстоящих студентов захихикал.
Изменив направление, преподаватель навестил уборную, чтобы вымыть руки и никого не убить. Перекладывая мыло из руки в руку, он старался не поднимать глаза на своё отражение, но в какой-то момент дал слабину. Карие, почти чёрные глаза метнулись на зеркало, оценили засохшую череду капель, а потом встретились сами с собой. Мысли нахмурили ломаные брови и отразились на лице мимическими морщинами. С годами на людских лицах всегда запечатлеваются привычные по жизни выражения, но возраст Алана позволял прятать привычку хмуриться и скалиться, обличая только в подобные моменты.
Светлые, словно выгоревшие на солнце, волосы преподавателя местами выбились из пучка. Такую длину сложно было укротить резинкой, но мужчина продолжал пытаться, чтобы не блистать на рабочем месте рисковым хаиром. Высушив руки при помощи подвешенного устройства, он старательно зачесал пальцами все пряди назад и сотворил новое подобие хвоста, прекрасно понимая, что уже через минуту что-то да выбьется и будет бесформенно свисать, обрамляя длинноватое и угловатое лицо. А-а, к чёрту!
Аудитория, выделенная под предмет мистера Фокса, прекрасно подходила для лекций, но нисколько не учитывала интересы учащихся. При хорошей акустике голос говорящих разносился по всему пространству, и даже мельчайшие звуки в роде чавканья жвачкой или вибрации телефона усиливались троекратно. Несказанно удобно для учителя, считающего дисциплину едва ли не важнейшей составляющей обучения.
Неторопливым
