Знаешь, сколько желающих на мое место?
Вопрос Марии относился скорее к разряду риторических, вряд ли ее интересовало точное количество претенденток на экзему в портовом кабаке. Я промолчала.
– А сколько тебе лет?
– Двадцать шесть. Мария, как тут с работой вообще?
– Смотря с какой. Какая-нибудь черная и дешевая рано или поздно подвернется. С той, что почище, – туговато. Ты – ГОВОРЯЩАЯ?
– В смысле?
– Говоришь по-итальянски?
– Училась по самоучителю немного, – с сильным сомнением в своих лингвистических талантах произнесла я.
– Если ты «немая», то нормально устроиться вряд ли удастся. Тебе Монтаз ничего не предлагал?
– Нет, ничего. А что, он мог бы с работой помочь? – призрак надежды замаячил перед глазами.
Мария потерла переносицу:
– Как тебе сказать. Вообще-то мог бы. Только не знаю, подойдет ли тебе такая работенка. Он тебя у вокзала подобрал?
Мне не понравилось слово «подобрал». Я что, дворняжка какая-то?!
– Да, мы встретились на Пьяцца Гарибальди.
– Монтаз девочек оттуда часто приводит. Добрый он, Монтазик наш, – оскалилась Мария.
– А чем же он занимается?
– Он – художник. А зарабатывает тем, что делает татуировки. Между прочим, очень красиво у него это дело получается. Может и тебе сделать бабочку на попе, если попросишь. Друзья у него, правда, несколько иного профиля. К ним он девочек пристраивает. Только по желанию, ты не думай!
«Не так уж сильно, наверное, Надежда ошибалась», – мелькнуло у меня в голове.
– Мы, когда шли сюда, встретили каких-то мужчин в подворотне, – припомнила я.
– Дружки его, наверное.
– И что это за люди?
– Марокканцы. Наши девочки на них работают.
На языке у меня крутился наивный вопрос, от которого я не смогла удержаться:
– Где работают?
– На «страде», – произнесла Мария, делая ударение в слове «страда», на первом слоге.
Мне не хотелось выглядеть полной идиоткой, – и я понимающе кивнула. Страда, страда… Знакомое словечко. И тут я вспомнила: «la strada» – это же «улица» по-итальянски. Ура! Не пропали даром занятия с самоучителем. И что же могут делать наши девочки на улице для марокканцев? Сомневаюсь, что род их занятий состоял в торговле беляшами или лотерейными билетами.
– Если хочешь знать, то друзья Монтаза еще не всяких девочек берут.
Хм. Подумать только! Я съехидничала:
– Да Вы что! Можно еще и кастинг на путану не пройти?
– Конечно, – на полном серьезе ответила женщина, – я им уже точно не подойду.
В чем-то Мария была права, образ ночной неаполитанской бабочки как-то мало вязался с ее, мягко говоря, аскетичной внешностью.
– Так, может, я тоже не подойду, – попыталась я пошутить.
– Ты подойдешь, – заверила меня Мария, – арабам такие нравятся.
Поворот
